— Хенли!

— Мистер Мейн! — ответил старший клерк. — Я сам был там!

При желании старший клерк мог быть скромен и незаметен. Но ему с трудом удавалось скрыть сильные стороны своей натуры. Свет лампы отчетливо высвечивал резкие черты его грубоватого лица с рыжеватыми бачками и блестящими карими глазами.

— Так как я был там, — перо казалось совсем крошечным в его кулаке, — я должен был бы все это видеть. И если бы пистолет в самом деле выпал из муфты благородной леди и мистер Чевиот спрятал бы его под лампой, неужели это ускользнуло бы от моего глаза?

— Именно так, — торопливо выпалил капитан Хогбен. — И я скажу тебе почему, чиновничек. Ты стоял спиной. Ты стоял, склонившись к трупу, переворачивая его лицом кверху. Не так ли, приятель? Да или нет?

— Да или нет, Хенли? — ровным голосом повторил мистер Мейн.

На лбу мистера Хенли высыпали капельки пота.

— Может быть, — сказал он. — Возможно, я и не мог этого увидеть. — Он кивнул в сторону Луизы Тремьян, которая была почти в бессознательном состоянии. — Но, как эта юная особа сказала вам, леди Дрейтон не роняла пистолета из муфты. Я же смотрел на нее! И в подкладке муфты не было отверстия от пули! Она не могла этого сделать!

— Даже в том случае, — тихо спросил мистер Мейн, — если она быстро повернула муфту боком, — руками он показал это движение, — и выстрелила из ее проема, так, чтобы не оставлять следов пороха на подкладке?

— Я...

— Возьметесь ли вы утверждать под присягой, что этого не могло произойти?

Мистер Хенли оперся на свою толстую трость черного дерева. Покачнувшись, он едва не упал и, отведя глаза в сторону, опустил их.

— Видите ли... — нерешительно начал он.

— Значит, вы не можете поклясться? — потребовал от него ответа мистер Мейн.

— Нет, сэр, под присягой я не взялся бы...

— Значит, ваше заявление не имеет значения. Вам осталось дописать лишь полдюжины строчек. Так что садитесь, мой добрый Хенли, и заканчивайте свое дело.

Когда клерк, сгорбившись, снова взялся за перо, на губах Хогбена появилась легкая надменная и загадочная улыбка. Но полковник Роуэн внезапно вскинул руку.

— Слушайте! — приказал он.

В течение пяти или шести секунд никто не проронил ни слова. В помещении стояла мертвая тишина, нарушаемая лишь скрипом пера по бумаге. Луиза Тремьян спрятала лицо в ладони. Разве только чуткое ухо полковника Роуэна уловило слабый отдаленный шум. Во всяком случае, он незамедлительно приподнял колокольчик со стола, который издал резкое пронзительное звяканье.

В ту же секунду открылась дверь, ведущая в коридор, и на пороге предстал сержант с номером девять на воротнике мундира.

— Сержант! — сказал полковник Роуэн. — Каковы последние сообщения о... о тех небольших беспорядках на Парламент-стрит?

— Сэр! — отдал ему честь появившийся на пороге сержант. — Пока еще ничего серьезного, сэр. Но толпа растет. Дело в том...

— Да? В чем дело?

— Видите ли, сэр, дело не только в этом малом, портном Пиннере. Там уже не меньше полдюжины ораторов.

Когда наши ребята заставили одного из них заткнуть свою картофелечистку, из других дверей высыпала толпа народа с факелами, которая окружила их.

— Кто там командует, сержант?

— Инспектор Бейн, сэр. Там еще сержант Кроссли со своими констеблями, которых у него от десяти до девятнадцати. Поступают жалобы из палаты общин, сэр.

Вмешался мистер Мейн. — Говорю вам, Роуэн, что мы не можем больше послать туда людей!

— Во. всяком случае, не из нашего отделения, — холодно улыбнулся полковник Роуэн.