После утренних трудов флотоводец позволял себе небольшой отдых — возвращался к полудню на передовое судно и там завтракал. Сегодня он с отменным аппетитом принялся за рыбное филе, поджаренное на вертеле, и чечевицу. Первый помощник Яннаса попросил разрешения войти и доложил о прибытии главного казначея Хамуди.

— Он крайне раздражен и требует, чтобы вы приняли его немедленно, господин.

— Посоветуйте ему набраться терпения, я завтракаю, — холодно ответил флотоводец.

Яннас не собирался спешить навстречу Хамуди. Он не забыл, как тот унижал его перед битвой под Аварисом, и теперь охотно платил ему тем же. На военном судне чиновник может злиться сколько ему угодно. Даже самый последний гребец не обратит внимания на его ярость и приказы.

Яннас вопреки своим привычкам даже продлил сегодня завтрак, отведав еще инжира и гранатов. Они показались ему особенно сладкими. При особых обстоятельствах флотоводец умел отдать им должное. Потом он неторопливо вымыл руки и вышел на палубу, где Хамуди в нетерпении ходил туда-сюда.

Красный от гнева казначей бросился к военачальнику, но тот остановил его величественным жестом.

— Никакой спешки на судне, Хамуди. Вы вступили в царство размеренности и порядка.

— А вы знаете о только что учиненном вами беспорядке, Яннас?

— Я не считаю беспорядком завтрак после утреннего осмотра судов, — высокомерно отозвался флотоводец. — Будут еще замечания?

— Вы взяли под стражу торговое судно, которое принадлежит мне!

— Судно, что двигалось по северному каналу? Оно не значится в моих списках среди тех, которым позволено беспрепятственно входить в гавань Авариса.

— Пойдемте к вам. Никто не должен слышать наш разговор.

Яннас в знак согласия склонил голову.

Разговор обещал быть интересным, уж слишком гневным и взволнованным выглядел Хамуди.

— Я вполне допускаю, что судно принадлежит вам, Хамуди, но почему тогда капитан, который, кажется, родом с Кипра, не сказал мне об этом?

— Потому что он исполняет тайное поручение, и груз должен быть доставлен лично мне.

— Вы забыли, что мы находимся на военном положении, и я обязан проверять все без исключения грузы, которые прибывают в Аварис?

— Только не этот, флотоводец Яннас. Отдайте его мне и забудем о досадном недоразумении.

— Был бы счастлив сделать вам приятное, Хамуди, но ведь и вас могут обмануть. Сами того не подозревая, вы будете способствовать тому, что в Аварис привезут что-то опасное, например оружие для повстанцев.

Главный казначей покраснел еще больше.

— Как вы смеете предъявлять мне подобные обвинения!

— Я не предъявляю вам обвинений. Я проявляю бдительность, не желая, чтобы кто-то воспользовался вашей доверчивостью, и поэтому должен взять на себя труд и проверить, какой именно груз вам доставлен.

— Вы хотите сказать, что еще не проверяли груз и не знаете, что именно мне привезли?

Яннас сделал вид, что размышляет.

— Не могу вас обманывать, груз я проверил, — наконец сказал он, — и с тем большим любопытством жду, что вы мне скажете о нем.

Хамуди чуть не лопался от ярости.

— Да, так оно и есть, мне привезли опиум. Этим снадобьем пользуются высокие сановники и крупные военачальники.

— Только не я.

— Каждый развлекается, как умеет. В наши непростые времена многие считают опиум полезным и даже необходимым. А я считаю своим долгом помочь людям и доставить им удовольствие. Верховный владыка полностью со мной согласен и разгневается, если узнает, что вы мне помешали.