Однако особой радости ратники освободительного войска не испытывали — крепость оставалась недостижимой и давила сверху, угнетая всех.

Настало время выслушать донесения — царица и фараон с огромным вниманием слушали их под навесом, сооруженным на палубе передового корабля.

— Мы потеряли четвертую часть колесниц, — сообщил хранитель царской печати Неши, — но и у гиксосов забрали немало. Наши воины держались великолепно — стойко и мужественно. С завтрашнего дня мы приступим к обучению новых возничих вместо тех, что были убиты. На близлежащих равнинах в изобилии растет трава, поэтому лошади будут сыты.

— Неши сказал все, нам прибавить нечего, — подтвердил Усач, и Афганец согласно кивнул.

— Как твоя рана? — обеспокоилась Яххотеп.

— Ещё несколько дней она будет стеснять меня, но не помешает обучать возничих.

— Десять вражеских кораблей выведено из строя, часть из них пошла ко дну, другие нуждаются в серьезной починке, — начал свой доклад флотоводец Хонсухотеп. — У гиксосов погибло много матросов, гребцов, пехотинцев. Их потери гораздо тяжелее наших, которые, впрочем, тоже достаточно велики. Наш флот сосредоточен теперь в северном канале. Но я не советовал бы немедленно начинать штурм Авариса, мои люди на последнем издыхании.

— Мне понадобится время, чтобы организовать службу снабжения, — снова заговорил хранитель царской печати Неши, — а здесь это будет нелегко. Но наши смельчаки должны досыта питаться и спать в сносных условиях.

— Никуда не годятся наши переносные лестницы, — подал голос градоправитель Эмхеб. — Стены крепости здесь слишком высоки, и в отличие от Леонтополя, лучники могут прятаться за выступающие зубцы. Оставаясь недосягаемыми для нас, они будут расстреливать наших воинов, когда те попытаются приблизиться.

Яххотеп признала весомость причин, которые не давали египтянам возможности немедленно закрепить успех, бывший пока только половиной победы.

— Меня беспокоят отряды гиксосов, которые находятся на востоке Дельты и в Сиро-Палестине. Правитель гиксосов призовет их на помощь, чтобы освободить Аварис, и с войском такой численности нам уже не сладить.

— Но мы не можем и отступать, — твердо заявил фараон Яхмос. — Мы должны завладеть Аварисом любой ценой.

— Таково и наше самое заветное желание, — подтвердил градоправитель Эмхеб, — но согласимся, что осада будет долгой, очень долгой.

— А пока всем нам нужно отдохнуть и подумать, — завершила нелегкий разговор Яххотеп.

Что за странная ночь! Небо в крупных звездах принадлежало Нижнему Египту, а черная плодородная земля, каналы и рукава Дельты, кусты и злаки — властителю тьмы.

Яххотеп вспомнила старшего сына Камоса: он первым с ничтожными силами отважился напасть на Аварис и сумел нанести немалый урон его торговой гавани. Если бы не лазутчик, подосланный гиксосами, юный фараон нанес бы врагу ощутимые потери. Но и он остановился в бессилии у подножия крепости.

Когда на пути египтян вставало препятствие, царица всегда находила средство обойти его или преодолеть. Но на этот раз оно выглядело непреодолимым. И все-таки Яххотеп знала с юности, что там, где дороги нет, ее нужно проторить.

Мысли Яххотеп витали среди звезд, где обитали теперь Секненра и Камос. Она направлялась к шатру Яхмоса, желая проверить, как охраняют фараона.

Во время сражения тайный враг ничего не мог поделать. Отряд фараона состоял из самых верных и преданных ему людей, которые были ему лучшей защитой. Весельчак Младший лежал у входа в шатер и сразу же открыл оба глаза.

Пищу и напитки, которые подносили государю, пробовали два доверенных человека, вызвавшиеся на эту роль добровольно, так что отравить фараона было невозможно.