Дамиан вдруг припал грудью к земле, не сгибая задних лап, и посмотрел на девушку, чуть подрагивая хвостом. Элизабет растерялась. Что он делает? Внезапно пес прыгнул на маленькую сосновую шишку, которую занесло ветром в клетку. Поймал ее могучими челюстями, закинул голову назад и принялся подбрасывать и ловить шишку зубами, поддразнивая девушку.

Думаешь, мне нужна эта штука, да? — Она радовалась, видя песий восторг, и, несмотря на разделявшую их решетку, сделала обманный финт, будто хотела отнять у него шишку. Дамиан вошел в раж. Он носился по клетке, зажав в зубах шишку, бросал ее, ловил, бил по ней лапами, словно не мог ее поймать. Каждый раз, когда он оказывался возле решетки, Элизабет протягивала руку, притворяясь, что хочет схватить его. Пес валял дурака, пока от шишки не осталась одна маленькая чешуйка, и тогда он бросил ее у решетки, к ногам Элизабет. Он запыхался от бега и улыбался ей во всю ширину пасти.

— Класс! Любишь играть в догонялки? — Ее удивило, что пес играет в игру с четкими правилами, которые она тоже понимает.

Она просидела с ним около получаса, замечая мелочи, на которые он смотрел, изумляясь тому, что он слышал. Дамиан на улице был совершенно не похож на Дамиана в боксе, думала она. Среди травы и деревьев он, казалось, чувствовал себя уверенно и естественно. Пес лежал, подогнув под себя переднюю лапу, подняв голову, и невозмутимо обозревал окрестности. Где-то она слышала, что собаки не обладают таким же острым зрением, как человек, но теперь поняла, что его зрение и слух так же остры, как и ее. К тому же он видел вещи, которых она не замечала. Они вместе смотрели, как маленький бурый воробей перепархивает с ветки на ветку. Наблюдая, как ветки раскачиваются после его прыжков, она заметила в гуще листвы гнездо, которое вряд ли увидела бы в другое время. Над головой пролетела пара гусей, подавая сигнал опасности своим собратьям на земле. Они смотрели на юношу, прошедшего в сотне ярдов от них, и на муравья, ползущего по цементному полу клетки. Когда она встала, пес тоже поднялся и выжидающе на нее посмотрел.

— Что? Не смотри на меня так — тебе со мной нельзя. — Она нерешительно подняла руку. — С тобой все будет в порядке. Я приду еще разок, через несколько дней.

Когда она уходила, Дамиан, который всегда был странно молчалив, впервые залаял. Его лай разрывал ей сердце.

Элизабет пришла еще раз, и еще. Она пообещала себе, что перестанет приходить, когда его выпустят в вольер. Когда же она пришла в четвертый раз, был влажный, теплый апрельский день. Над землей нависли низкие тучи, но дождя пока не было. Она улыбнулась радостному псу, присела на сумку с книгами, которую прихватила, рассчитывая здесь почитать. Прислонилась спиной к решетке, пес уперся лапами в ее спину. Она протянула назад руку, рассеянно пощекотала его через решетку. Внезапно пес поднялся, его маленькие подрезанные уши встали торчком, из груди вырвался низкий рокот.

Она проследила за его взглядом, обернувшись в сторону башни. К ним кто-то шел. Мужчина.

— Так, я попалась, — прошептала она. Мелькнула мысль сбежать, но это было не слишком достойно. Придется остаться и объяснить, как она сюда попала. Элизабет надеялась, что не нарушила никакой закон. Она представила, как звонит отцу из тюрьмы. Если она скажет, что ее арестовали за нарушение прав чужой собственности и нанесение ущерба лабораторным животным, он, скорее всего, просто оставит ее в тюрьме.