– Я не имел в виду…

– А у вас с чувством юмора плохо, – припечатала Валентина Макаровна. – И где вы собираетесь строить счастливую семью, ячейку общества, так сказать? На чьих квадратных метрах намереваетесь вить гнездо, а? – Она сурово посмотрела на жениха.

– Я планирую снять квартиру, – лихо соврал Виктор в надежде умаслить строгую мамашу невесты.

– Да? На какие, извините, шиши?

– Мама, – наконец-то встряла в диалог Маруся. – Как тебе не стыдно? Что за унизительный допрос? Если ты не перестанешь так с нами разговаривать, мы немедленно уйдем. Да, Витя?

Витя был абсолютно не готов уйти прямо сейчас от одуряющего аромата горячих щей.

– Мариша, мама желает тебе добра, – решил он заступиться за будущую тещу и слегка приподняться в ее глазах. – Она хочет быть уверена, что я смогу тебя обеспечить. Это совершенно естественно. Не вижу повода для конфликта.

Валентина Макаровна по-настоящему испугалась. Похоже, дочь абсолютно потеряла голову. Настроить ее против кавалера, продемонстрировав его финансовую несостоятельность, не получится. Словно отвечая на ее мысли, Маруся сообщила:

– Если хочешь знать, Витя работает над сверхсекретным государственным проектом, он скоро станет знаменитым, о нем напишут в газетах…

– А чего ж вы не на работе? – ехидно поинтересовалась мама, желая открыть Марусе глаза на его вранье. – Как же секретный проект-то без вас, сам по себе булькает, что ли?

– Я отгул взял, – мрачно сообщил кавалер, сообразив, что с мамой каши не сваришь.

– Ты словно пытаешься его уличить! – воскликнула обиженная Маруся.

Валентина Макаровна совершенно отчаялась. Девочка жила на всем готовом и не понимала цены деньгам. Ей казалось, что продукты в холодильнике появляются сами собой, вещи стираются, гладятся и самостоятельно стайками слетаются в шкаф. Разумеется, у дочери нет опыта, но как найти в себе силы позволить родной кровиночке так ошибиться? Мужик, конечно, редкая дрянь. Единственное, что можно сделать, – это настроить его против Мариши. Но каким образом? Ясно, что ее несамостоятельность Виктора абсолютно не волнует. Она тоскливо посмотрела на Марусю, которая, нелепо вывернув руку с половником, разливала щи по тарелкам. Суп небольшими водопадиками изливался с высоты примерно полуметра, орошая все вокруг жирными брызгами. Дочь попыталась взять тарелку и ойкнула.

Валентина Макаровна почувствовала глухое раздражение. Почему она раньше не замечала, что великовозрастная дочь ведет себя как младенец? Даже накрыть на стол не в состоянии. Всю жизнь пыталась предугадать любое ее желание, со всех ног бросаясь на выручку. И вот результат! Она украдкой глянула на Виктора. Тот жадно сглатывал и терпеливо ждал, когда его накормят. Маруся беспомощно посмотрела на маму.

– Прихватки возьми, – раздражительно произнесла Валентина Макаровна.

Видя, как дочь начала беспомощно озираться, она встала и сердито бросила ей в руки аккуратные голубенькие прихваточки, снятые с крючка над плитой. Маруся, широко растопырив локти, вцепилась в тарелку и мелкими осторожными шагами двинулась к столу.

«Сейчас прольет на пол», – подумал оголодавший Виктор.

Но ничего страшного не случилось. Маруся дошла без приключений и с облегчением поставила тарелку на край столешницы. По поверхности пошла волна, и часть супа оказалась на столе. Не обращая внимания на такие мелочи, Маруся подвинула тарелку к жениху.

Валентине Макаровне захотелось дать ей подзатыльник. Ей стало невероятно стыдно перед этим противным парнем за то, что она не смогла нормально воспитать дочь.

Тишина затянулась.