— Что это значит?

— Это язык Библии.

— Что такое Библия?

— Божий Закон.

— Что там сказано?

— Чтобы не красть, не убивать, не желать чужой жены.

— Ведь то же самое Джобак проповедует в каплице.

— Все это взято из Библии.

Народ притих. Кто-то из мужиков протянул Якову репу.

— Ешь, чужак. От поста у тебя сил не прибавится…

5

Несмотря на неурожай, в этот день, как и каждый год, перед тем как сжать последнюю полосу, устроили праздник. Девушки с венками на головах собрались в поле. Мужики и бабы встали вокруг. Загаек бросил жребий, кому "сжать бабку". Та, которой выпадал жребий, должна была сжать последнюю полосу и сделаться бабкой. Ее заворачивали в колосья, завязывали посередине перевяслом, сажали на тележку, и четверо парней возили ее от хаты к хате. Вся деревня шла следом, смеялась, пела, хлопала в ладоши. Рассказывали, что в стародавние времена, когда народ здесь еще поклонялся идолам, бабку топили в реке. Но теперь это было христианское село.

В ночь после того как сжинали бабку все пили, плясали. Девушка, которая сжала бабку, плясала с парнем, наряженным петухом. Он кукарекал, хлопал крыльями, потешал народ. Кроме крыльев у него был петушиный гребень, к ногам были привязаны деревянные шпоры, припрятанные с прошлого праздника. Был тут и прошлогодний "петух". Оба петуха изображали драку, наскакивали друг на друга, друг у дружки выдирали перья. Девки покатывались со смеху. Прошлогодний петух терпел поражение — этого требовала церемония. А нынешний петух плясал с Бабой-Ягой. Она ехала верхом на обруче, приподняв платье выше колен. Мужики на мгновение забывали все свои горести. Дети не хотели ложиться спать. Пили водку, смеялись и шумели допоздна.

Поскольку в христианской деревне нельзя было топить живую бабку, парни соорудили соломенную. Ее сделали так, что она походила на живую: с головой, грудями, бедрами и ногами. Вместо глаз ей воткнули два уголька. К восходу солнца бабку повели к реке. Женщины кричали на нее, наказывали ей, чтобы она забрала с собой все напасти, все злоключения, подвохи, злые чары. Мужчины и дети на нее плевали. Потом ее бросили в реку и смотрели, как она быстро скатывается с крутого берега и подхватывается течением. Известно было, что река эта впадает в Вислу, а Висла, в свою очередь, впадает в море. В огромном море поджидали бабку злые духи. Несмотря на то, что она была соломенная, а не настоящая, мягкосердечные девушки роняли слезы. Разве уж так велика разница между телом и соломой?… Яков тоже присутствовал при проводах бабки. Ему дали выпить водки. Ванда, которая стояла возле Якова, шепнула ему:

— Была бы я на ее месте, поплыла бы с тобой на край света…

Назавтра село приступило к молотьбе. Весь день разносился стук цепов. Временами из вороха колосьев раздавался звук наподобие вздоха или стона. Это погибали под ударами всякие крошечные твари. Вечера были теплыми. После работы молотильщики шли в лесок, собирали хворост и зажигали костер. Ели, загадывали загадки, рассказывали разные истории о чертях и вурдалаках. Самая страшная из всех историй была история про черное поле, на котором растет черная рожь, и черный жнец жнет ее черным серпом. Девки от ужаса вскрикивали, прижимались к парням и подружкам. Дни теперь были светлые-светлые, а ночи — темные. Падали звезды. Лягушки кричали человечьими голосами. Временами среди женщин поднимался переполох. Откуда-то появлялась летучая мышь. Девки хватались за головы, вопили истошными голосами. Когда летучая мышь вцепляется в волосы, это была явная примета, что тот человек и года не проживет…

Попросили Якова, чтобы он спел, и он спел колыбельную, которую певала его мать. Всем понравилось. Потом захотели, чтобы он что-нибудь рассказал.