— Привет. — Синди прижалась к матери. — Ты кто?

Дженна затаила дыхание.

— Я твой дедушка.

Синди улыбнулась.

— Ну хорошо… — И пожала плечами.

Дженна испытала облегчение, но всего лишь на миг. Она не доверяла отцу.

— У меня скоро день рождения. — Синди подняла шесть пальчиков вверх. — Вот через сколько месяцев.

Он улыбнулся.

— Я знаю.

Синди хихикнула.

— Правда?

Естественно, он это знал. День рождения Синди всегда будет днем его позора. Дженна потянула Синди за руку.

— Нам пора идти, папа. У нас встреча.

— Мне можно смотреть лошадок Тайрена! — объявила Синди. — Ты знаешь Тайрена?

Рандольф Фарсон выпрямился. Выражение его лица стало жестким. Вот так уже гораздо привычнее.

— Да.

Ну и нисколько он не изменился. Какой был, такой и есть — бездушный старый ханжа. Зачем она стоит здесь и с ним разговаривает? Дженна торопливо распахнула заднюю дверцу машины.

— Залезай, Синди.

Синди колебалась.

— До свидания, дедушка, — пропела она.

— До свидания, Синди. — Он улыбнулся вновь. А потом обогнул машину и подошел к Дженне. — Может быть, ты как-нибудь заглянешь ко мне? — Его тон снова стал неестественно кротким.

Но Дженна больше не желала обманываться.

— У нас не очень много времени. — Она смотрела мимо.

— Может быть, сообразим маленький ужин? Ты, Марта и Синди.

Дженна попыталась проглотить комок в горле. Почему он это делает? Почему он такой приветливый? Что ему нужно? Рандольф никогда и ничего не делает просто так.

— В четверг? Часиков в шесть? — Он смотрел на нее с такой надеждой…

Она заглянула к Синди в машину. Та сидела в своем креслице и сияла. Ее взгляд тоже был полон надежды. Вполне можно понять: в жизни Синди мужчины — редкость, а тут вдруг — дедушка! Она и слово-то это знала так, понаслышке, и сама произносила очень редко: сведения о Рандольфе мать старалась строго дозировать. Дженна не могла позволить, чтобы ее отец довел до слез ее сладкого, доверчивого ребенка. Она не допустит никогда, чтобы ее дочери сделали больно. Хватит ее самой — пока она может защищать Синди, она защитит дочь от всего, что будет угрожать ее благополучию.

— К сожалению, — торопливо сказала Дженна, усаживаясь за руль, — едва ли.

А потом просто оставила отца стоять посреди улицы и уехала. Сердце колотилось дико. Синди не сказала ничего, лишь смотрела на деда в окно.

А потом, уже на шоссе, Дженна задумалась, почему она чувствует себя такой виноватой.

Потому что ты цепляешься за тайны и старые раны, от которых должна наконец освободиться, подсказал здравый смысл. Если ты не сделаешь этого сейчас, то не сделаешь никогда. Вернуться в родной город — значит быть готовой столкнуться лицом к лицу со всеми своими страхами. И ей предстояло самое ужасное — встреча с Тайреном. В его доме.

Она усмехнулась, вспомнив ту маленькую комнатку, которую занимал Тайрен у Фарсонов. Он и Кири жили в пристройке к конюшне. Дженна любила наблюдать за Тайреном, сидящим на крыльце и сосредоточенно что-то читающим. Почти все свое свободное время он тратил на занятия. Он заочно учился в Оклендском университете, читал множество серьезных книг. Казалось, его интересовало все на свете. Его целеустремленность поражала. Тайрен готов был расшибиться в лепешку, чтобы получить образование и выбиться в люди. После смерти матери Кири взяла внука к себе, и они вернулись в племя, но простая жизнь не прельщала Тайрена.