Похоже, из уст моего отца выходили слова Майкла.

Промывание мозгов!

Он продолжил:

— Люди в возрасте практически выпали из процесса создания истории в старомодном стиле. Нас столкнули на обочину, но никто не подсказал нам, что же мы — новоиспеченные невостребованные человеки — должны делать.

— Единственная вещь, которая не подвержена переменам, это наша жажда смысла, — добавил Майкл, к моему чрезмерному раздражению.

Мы перебежали через дорогу во время затишья «лексусов» и начали спускаться вниз по холму.

— Не проси меня объяснить эту реальность «восемь-мест-работы-за-всю-жизнь», в которой мы теперь живем. Я с трудом справлялся и с «одной-работой-за-всю-жизнь», — сказал отец.

Небо было золотым, птицы кружили в облаках. Машины гудели у светофора. Отец выглядел спокойным и счастливым.

— Я всегда полагал, что история творится такими научными центрами, как корпорации «Доу» и «Рэнд» в Санта-Монике, Калифорния. Я был уверен, что история — нечто, происходящее с другими людьми, где-то там. Я никогда не мог подумать, что история — это то, что мой ребенок построил в подвале. Шок.

Я рассказал ему о новом слове, которое я узнал, — «делитиа», — и папа рассмеялся.

— Это про меня!

Вскоре мы уже оказались на Эль-Камино Риал. Мне пришлось вернуться в свою машину. Я спросил:

— А вы, ребята, на колесах? Вас куда-нибудь подбросить?

— Мы прогуляемся, — ответил отец. — Но все равно спасибо.

— До встречи в «Обиталище», — сказал Майкл.

Да уж. Конечно.

Когда я подъехал, Карла была у дома и поливала из бидона посадки различных трав. Я сказал ей, что хоть это и крайне нерождественско с моей стороны, но я хочу убить Майкла.

— Майкла? Господи, за что же?

— Он…

— Ну?

— Он крадет у меня отца.

— Не глупи, Дэн. Тебе это только кажется.

— Папа никогда со мной не разговаривает. Он проводит все время с Майклом. Черт, я даже не знаю, чем он занимается с этим Майклом. Из того, что мне известно, они вполне могут продавать взрывчатые устройства казахам.

— Может, они стали спутниками жизни, — сказала Карла.

— Что?!

— Да шучу я, Дэн. Успокойся. Возьми себя в руки. Сам послушай, что ты говоришь. Прежде всего Майкл не смог бы даже украсть из магазина шоколадку «Нестле», не говоря уже о целом родителе. Он не из тех. Тебе никогда не приходило на ум, что они просто могут быть друзьями?

— Он знает о Джеде, он пытается быть Джедом. И я не могу состязаться.

— Абсурд!

— Не говорил ли я то же самое о тебе и твоей семье?

— То совсем другое дело.

— Почему это?

— Потому что… потому что другое.

— Железная логика, Карла.

Она подошла ко мне.

— Взгляни на себя: тебе повезло, что ты не подхватил этот убийственный грипп. Твои мускулы крепки, как лом. А ты себя изматываешь подобными мыслями. Перестань, я помассирую тебе спинку. Я тебя заболтаю и выведу из этого состояния.

Выбивал сгустки из моего тела, удаляя заброшенные холодильники, диваны, мешки с мусором из-под моей кожи, Карла говорила в своей обычной манере. Она сказала мне:

— Тела подобны дискетам с тэгами. Кликнешь по ним — и сразу же можешь увидеть размер и тип файла. А у людей эта маркировка написана на лице.

Тык, тык, скреб, тык.