— Почему?

— Потому что такой ласковой мамы у меня не было.

Так вот для чего в один прекрасный день они встретились, она и Лорен, пронеслось в голове у Анджи.

— У тебя есть я, — ласково сказала она.

По лицу Лорен текли слезы.

— Ах, Анджи. Прости меня.

Анджи обняла ее:

— Тебе не за что просить прощения.

— Спасибо, Анджи, — тихо проговорила Лорен.

Лицо Анджи осветила улыбка.

— Нет. Спасибо тебе. Ты дала мне почувствовать, что значит быть матерью. Все эти пустые годы я мечтала о маленькой дочери на карусели. Я не знала, что моя дочь слишком взрослая для детской площадки.

Лорен подняла глаза. В них было написано все: годы, проведенные в тихом отчаянии, когда она стояла у окна, мечтая о любящей матери, или лежала в постели, грезя о сказке на ночь и поцелуе перед сном.

— Я тоже ждала тебя.

Анджи вытерла глаза:

— Как его зовут?

— Джон Генри.

Лорен вынула ребенка из переноски, и Анджи взяла его на руки.

— Какой красавец, — прошептала она, испытывая разом и любовь, и благоговение.

Она поцеловала его в гладкий лобик.

— Что мне теперь делать? — спросила Лорен.

— Скажи сама. Чего бы тебе хотелось?

— Мне бы хотелось пойти учиться. Наверно, пока это будет местный колледж. Если я поработаю несколько месяцев и отложу побольше денег, то уже весной смогу приступить к учебе.

— Но даже это будет трудно, — мягко сказала Анджи.

— Я привыкла к трудностям. Если бы я могла вернуться на работу…

— Как ты относишься к тому, чтобы пожить у меня?

Лорен, вздохнув, издала короткий сдавленный звук:

— Ты серьезно?

— Конечно, серьезно.

— Я не… мы не задержимся надолго. Только до тех пор, пока я не скоплю денег на детский сад и чтобы снять квартиру.

— Ты еще не понимаешь, Лорен? Тебе не нужен детский сад. Ты часть шумной любящей семьи. Джонни не первый ребенок, который вырастет в ресторане, и я наверняка найду время, чтобы за ним присматривать.

— Ты это сделаешь?

— Конечно. — Анджи грустно посмотрела на Лорен. Девушка казалась ей такой юной, ее глаза зажглись новой надеждой. — Ты пришла как раз вовремя. Сегодня день рождения тети Джулии. Я испекла три черничных пирога, которые никто не станет есть, кроме тебя и Конлана. Нам нельзя опаздывать.

Лорен проглотила вставший в горле комок:

— Я люблю тебя, Анджи.

— Я знаю, детка. Иногда от любви разрывается сердце, верно?

Вместе, рука в руке, они вернулись в дом.

Лорен тут же подошла к стереосистеме и включила музыку. Старая песня группы «Аэросмит» разнеслась по дому. Лорен быстро убавила звук, но все же недостаточно быстро.

По лестнице спускался Конлан.

— Что за шум?

Лорен, притихнув, смотрела на него:

— Конлан, я…

Он подбежал, обнял ее и принялся кружить в воздухе, пока оба не стали смеяться.

— Наконец-то!

— Она вернулась, — сказала Анджи, ласково похлопывая ребенка и улыбаясь. Она бросила взгляд на лампу в виде Винни-Пуха. Наконец-то она будет освещать детскую. — Наша девочка вернулась домой.

Кристин Ханна рассказывает о работе над романом «Ради любви»:

— Одна из многих удивительных вещей, с которыми я столкнулась при написании книги, — это то, как возникали образы моих персонажей.