Подошвы Анджи застучали по линолеуму. Она толкнула дверь. Кровать Лорен была пуста.

— Она ушла, — сказала она появившемуся Конлану. Они стояли, держась за руки, глядя на безупречно застеленную кровать.

— Миссис Малоун? — Это была миссис Коннели, временный опекун. — Лорен оставила вам письмо.

— Спасибо, — произнесла Анджи, забирая конверт. Пока она открывала его, ее руки дрожали.

Дорогая Анджи!

Мне не надо было брать его на руки. Всю жизнь я мечтала о семье, и теперь, когда она у меня появилась, я не могу отказаться от сына. Прости.

Мне бы хотелось сказать тебе об этом при личной встрече, но у меня не хватает сил. Надеюсь, когда-нибудь ты и Конлан простите меня.

Анджи повернулась к Конлану:

— Она там совсем одна.

— Не одна, — мягко поправил он.

— Без всякой помощи.

Он обнял ее и дал выплакаться. Наконец она повернулась к Конлану и посмотрела ему в глаза.

Когда-то им обоим показалось, что любовь от них ушла. Они решили, что одной любви им мало. Теперь они поняли, что ошибались. Бывает, что твое сердце разбивается, но ты продолжаешь жить. Так случилось и на этот раз.

— Пошли домой, — сказала она.

— Да, — подхватил он. — Домой.

Лорен вышла из автобуса и оказалась в своем прежнем мире. Она прижала к себе мирно спавшего Джонни, погладила его по крошечной спинке. Ей не хотелось, чтобы он проснулся в этой части города.

— Твое место не здесь, Джон-Джон. Запомни это.

Спускалась ночь, и в темноте многоквартирные дома казались зловещими. Лорен почувствовала, что нервничает. Этот район стал ей чужим.

Но пути назад не было. Она предала Анджи и Конлана и потеряла их любовь. Она хорошо знала, что чувствуешь, когда тебя бросают.

Наконец Лорен подошла к своему дому. Взглянув на него, она ощутила дрожь потери. Она тяжело трудилась, чтобы выбраться отсюда. Но у нее был новорожденный сын, которого пока рано отдавать в ясли. К тому же она здесь долго не задержится. Этот город всегда будет напоминать ей об Анджи.

Поставив свой маленький чемоданчик на землю, Лорен выпрямилась. Все тело болело. Действие болеутоляющего стало проходить. Из-за острой, режущей боли между ног она шла враскачку, как моряк. Вздохнув, она взяла свой чемоданчик и побрела дальше.

Скрипучая дверь открылась легко. Лорен забыла, как здесь темно. Она постучалась.

Послышалось шарканье, затем дверь распахнулась, и на пороге появилась миссис Мок в домашнем платье.

— Лорен, — произнесла она, нахмурясь.

— Моя мама… не спрашивала обо мне? — услышав жалобные нотки в своем голосе, она ощутила стыд.

— Нет. Но ты на это и не надеялась, верно?

— Нет, — еле слышно прошептала она.

Морщины на лице миссис Мок стали глубже.

— Кто это?

— Мой сын. — Лорен улыбнулась, но улыбка вышла грустной. — Джонни.

Миссис Мок протянула руку и дотронулась до его головки. Потом со вздохом прислонилась к дверному косяку.

Лорен узнала этот звук. Звук поражения. Ее мать вздыхала так все время.

— Уже стемнело. Я пришла узнать, не сдается ли здесь квартира?

— У нас все забито. Ты с Джонни можешь переночевать у меня в свободной комнате.

Лорен едва стояла на ногах.

— Спасибо.

Миссис Мок провела ее к себе. На какую-то долю секунды Лорен почувствовала, что ее прошлое и настоящее слились. Квартира миссис Мок как две капли воды была похожа на ее прежнюю квартиру — тот же пластиковый столовый гарнитур, тот же грубый ковер.