Уже совершенно точно вспомнил, где с ним случалось подобное прежде — один-единственный раз, слишком необычным было пережитое, чтобы о нем забыть. Интересно… Не то слово…

— Как это выглядело со стороны? — спросил он деловито.

— Вы вдруг замерли, изменились в лице, — прилежно доложила Канилла, похоже, окончательно приведенная в чувство его насквозь командным голосом. — Лицо стало каким-то другим, у меня даже слов нет, чтобы описать… Потом стали… нет, не падать, медленно так опускаться на пол, глаза остекленели, смотрели сквозь меня… сквозь весь мир… Я не знала, что делать…

— Будет время, непременно расскажу, — сказал Сварог. — Главное, это не они. И ничего тут нет страшного… Всего-то…

Он замолчал, повернул голову — пульт Каниллы испускал громкое свиристенье, вспыхнула пара лампочек, на одном из экранов зажегся загадочный синий знак, да так и остался. Обезьяны оставались неподвижными, даже головы не повернули, а их пульты были молчаливыми без всяких звуковых или световых эффектов.

— Кани… — кивнул Сварог в ту сторону.

Но она уже без понуканий бросилась к пульту, упала в кресло, что-то нажала, что-то повернула. Лампочки погасли, синий иероглиф пропал. Канилла машинально выругалась — не драгунскими словечками, но все же не сочетавшимися с обликом молодой благонравной девицы из знатной семьи, с титулом и положением в светском обществе. Обернулась к Сварогу, разочарованно протянула:

— Рутина… Радиант перестал излучать, значит, либо он обратился к Талару другим полушарием, либо Талар к нему, точно выяснять не стоит — будни… Жаль, я-то думала, что-то полезное… Командир, с вами и в самом деле все в порядке?

— В совершеннейшем, — сказал Сварог чистую правду. — Клясться не буду, поверь уж на слово, ладно? — Он посмотрел на часы. — Ну, пора собираться на бал. Я-то соберусь быстро, но прекрасно знаю, сколько женщинам нужно времени, чтобы приготовиться к балу во всеоружии…

Канилла живо вскочила:

— Я постараюсь быстро.

— Только ты там не перегибай палку…

— Ну что вы, командир, — улыбнулась она лукаво и загадочно. — Неужели вы еще не открыли, что каждая женщина — актриса в душе? С младых ногтей?

— Давно открыл… — проворчал Сварог.

…Как и следовало ожидать, большой зал с высоким потолком, под которым перекрещивались темные балки из мореного дуба, освещали факелы — как тысячелетия назад. Вот, именно, мухи в янтаре. Даже на Сильване, отстававшей от Талара в развитии техники, давным-давно научились изготовлять керосин и использовать его в светильниках наряду с минеральным маслом. Что же, там не было янтаря…

Впрочем, необходимо уточнить, что света факелы давали достаточно — вставлены в кованые железные держатели на высоте в два человеческих роста очень густо, промежутками не более чем в ладонь, горят ровным жарким пламенем, практически без копоти — это, безусловно, не смола, что-то посложнее. Значит, именно такие факелы, чуть совершеннее вовсе уж первобытных или тех, что горели в Середине Времен (так на Таларе называли те времена, что на Земле именовались Средневековьем), и были уже в обиходе, когда Нериаду накрыло.

Касательно этого имелись некоторые логические неувязки. В точности определить, когда все случилось, невозможно: лишь лет через двести, когда орбитальные убежища беглецов превратились в нечто большее, окончательно оформились в Империю, к другим планетам отправили космические корабли и обнаружили, что на Нериаде словно остановилось время. О причинах никто до сих пор ничего не знает, ученые предполагают, что это какое-то поле, исключительно потому, что других факторов попросту не нашли, много раз брали образцы воздуха, воды и почвы в разных уголках планеты, скрупулезнейше исследовали, но ничего подозрительного не обнаружили.