Смастерив из зеленых сосновых веток навес, Том занялся костром. Очаг он расположил в самой глубине расщелины между двух камней. Таким образом, во-первых, пламя было закрыто со всех сторон и не могло выдать его врагам, а во-вторых, скалы сохраняли и отражали жар огня, обогревая это импровизированное жилище. Лотом Радиган соорудил для коня нечто вроде шалаша, сплетя между собой верхушки нескольких молодых деревьев. Туда тоже доходило тепло костра. К счастью, кругом валялось предостаточно сухих сучьев, так что в скором времени пламя пылало вовсю.

Расседлав вороного, Том обтер его пригоршней зеленой хвои, а седло и сбрую отнес под навес. Коня Радиган накормил кукурузой, заботливо припасенной в седельной сумке. Техасец развернул приготовленный Дауни пакет с едой и, растопив немного снега, вскипятил кофе. Воду из фляги он предпочел пока поберечь.

Расстелив тюфяк и пару одеял на ложе из сосновых ветвей, Радиган принялся за ужин. Потягивая кофе, он гадал, как там дела у Джона и Гретхен. Не удалось ли врагам схватить их? Но это маловероятно, успокаивал себя техасец.

Снова повалил снег — теперь уже не редкие мягкие хлопья, как прежде, а колючие мелкие ледяные снежинки, почти град. Метель, похоже, скоро не кончится. Где-то в лесу выл волк, и вороной беспокойно стучал копытами. Грея над огнем озябшие руки, Радиган негромко успокаивал коня. Он подкидывал сучья в костер, но все равно было ужасно холодно. Ветер кружил вокруг валунов, задувал под навес и играл с языками пламени.

Град барабанил по скалам и стволам деревьев, шелестел среди зеленых ветвей. По расчетам Радигана это место находилось довольно высоко в горах, примерно в восьми с половиной тысячах футов.

Выпив последнюю порцию кофе, щедро сдобренного виски, ковбой свернулся на неуютном ложе.

Ночью ему дважды пришлось выползать из-под одеял и дрожа от холода, раздувать огонь. В последний раз он на столько замерз, что остался дожидаться рассвета, скорчившись у костра, к которому перевел и понурившегося вороного. Снаружи плотным ковром лежал снег. Том подумал, что снег надежно закрыл все следы, по которым могла бы идти погоня. По крайней мере, все вчерашние следы. Но если уж преследователям посчастливится набрести на это место, то выследить его отсюда будет легче легкого.

Наконец медленно, словно нехотя, занялся рассвет. Радиган на скорую руку позавтракал, запивая холодное вчерашнее мясо обжигающе горячим кофе. Потом напоил теплой водой вороного и стал собираться в дорогу. Прежде чем седлать коня, Том предусмотрительно нагрел попону над костром.

За ночь мир разительно изменился. Слепящие лучи солнца освещали покрытые снегом склоны холмов. Вороной, привычный к горам, шел осторожно, не доверяясь обманчивой безопасности наста. Радиган держал путь на север, то и дело объезжая глубокие расщелины или непроходимые нагромождения скал, и невольно отклонился востоку. Когда ночлег, по подсчету Тома, остался примерно в шести милях позади, деревья неожиданно расступились и техасец оказался на краю удивительной долины, похожей на гигантскую чашу, спрятанную среди холмов.

Судя по всему, некогда здесь находился огромный кратер вулкана глубиной не менее пятиста футов. Вдоль склонов росли ели и осины, кое-где виднелись сосны. Видно было, что летом дно долины превращается в превосходный луг. Сидя на коне, Том вглядывался вдаль, пытаясь определить длину кратера. Двадцать миль! Значит, площадь долины была около ста пятидесяти квадратных миль.

Вороной, очевидно удивленный не меньше своего хозяина, настороженно поводил ушами. Несомненно, подумал Том, именно об этой долине говорится в старинных индейских преданиях.

Поехав вдоль обрыва, он отыскал путь вниз, спустился и двинулся прямиком вглубь долины. Лишь у самых стен ветром намело глубокие сугробы, но в основном широкая равнина была слегка припорошена снегом. Радиган сгреб снег в сторону и обнаружил густую траву, засохшую на корню — какое прекрасное сено.