|
Когда на ее рисунке появилось красивое молодое лицо с яркими глазами и теплой улыбкой, она удивилась, как сильно идеализировала его. Затем она нарисовала человека, которого видела прошлым вечером, — резкие морщины вокруг глаз и рта, циничная улыбка и настороженность в глазах. Почему, Господи, она так одержима им? Неумело чертыхнувшись, она потянулась, чтобы смять лист. Но что-то остановило ее. Вместо этого она спрятала этот рисунок вместе с портретами братьев Кэррол на самое дно сундука. Ее мысли опять побежали по тому же ненужному руслу. Хотя он стал человеком, в котором она все презирала, ей по-прежнему мешали детские образы, и она не совсем могла уравновесить старого и нового Девро. Она не понимала те беззаботные жестокие слова, которые он сказал о своем рабе. Она своими глазами видела доказательство его жестокости. Когда на одной из остановок принимали груз на борт, тот раб помогал поднимать тюки и был без рубашки. Она увидела глубокие шрамы на его спине и опять обратила внимание на то, что он хромает. Из слов капитана Девро, сказанных тогда за столом, она поняла, что именно он за это в ответе.
Но даже если бы у капитана не было списка грехов, достаточно длинного и для самого дьявола, говорила себе Мередит, она не будет им интересоваться. Ей ни к чему были представители мужского племени. Она видела, как ее отец и брат заводят себе женщин — баб, как они говорили, — ничуть не заботясь о чувствах или о последствиях. И никто из “джентльменов”, которых она встречала, не обнаруживал лучших свойств характера. За ней ухаживали, просили ее руки, но она подозревала, что эти предложения направлены, скорее, на ее состояние, а не на обаяние. Она собиралась никогда не выходить замуж, и, спасибо дедушке, у нее никогда не будет в этом необходимости. Никто не будет контролировать ее жизнь, ее мысли и дела, как ее брат полностью контролировал свою жену. Она отвечала только за себя, так оно будет и впредь. Что ж тогда Девро так досаждает ей?
ГЛАВА 3
Дафна нерешительно вышла на открытую палубу и стала отыскивать место в тени, где можно было бы спрятаться, не вызывая подозрений. Наступил вечер, и на воде появилась рябь от теплого бриза. Дафна посмотрела вдаль — длинная лента реки простиралась так далеко, насколько хватал глаз. Река была так свободна! Узел, завязавший ее душу, когда умер старый хозяин, затянулся еще туже. С тех пор как ее продали, забрав из родного дома, она все время чувствовала страх. Даже не страх, а ужас. Она внезапно осознала, что совершенно беспомощна. Ее детство было счастливым, поняла она сейчас. Дафна ничего не знала о своих родителях, ее воспитала вместе с другими детьми рабов женщина, которую все звали бабулей. В детстве Дафна носила воду тем, кто работал на полях; позднее ее обучили всему, что должна уметь горничная, и она стала прислуживать одной из дочерей в семье хозяина. Несмотря на жару, Дафна дрожала. Она не знала, с чем встретится на новой плантации, хотя ее хозяйка казалась достаточно милой. Но каким окажется хозяин? Она поняла, что у нее не было выбора. С самого раннего детства она была приучена безропотно принять жребий, который выпал ей в жизни, повиноваться. Она была рождена, чтобы обслуживать других, и, не зная ничего другого, приняла эту науку. В течение девяти лет она старательно служила своей молодой капризной хозяйке, благодаря Бога, что не работает в поле и что хозяин дома — набожный человек, который обращался со своими рабами хотя и сурово, но справедливо. Беглецов, бездельников, смутьянов не наказывали, а продавали, и одна угроза продажи заставляла большинство людей хорошо работать и держала их в послушании. Были хозяева гораздо хуже, и все это знали. Так что, даже не будучи особенно довольной, Дафна считала, что ей везет, пока несколько недель тому назад не умер хозяин, а семья не выяснила, что они почти разорены. Плантация была продана соседу, который планировал объединить поля. |
