Господин замер, а я продолжил:

— Прошлой ночью я сделал ее своей.

Я заметил, как напряглись плечи Господина. Затем он резко развернулся. Взяв мою руку в свою, он поднес Кинжал к моему горлу. Я даже не вздрогнул, когда его губы раздвинулись, обнажая зубы, а лицо покраснело.

Он этого не сделает.

Краем глаза я заметил, что охранники выстроились вокруг моей ямы, держа оружие наготове, чтобы убить меня, если я попытаюсь убить их короля. Опустив голову, я сильнее прижал острие к горлу, чувствуя, как кровь стекает по шее. Челюсть Господина запульсировала. Я видел, как он борется с отчаянным желанием убить меня.

— Сделай это, — прошипел я. Затем повторил снова, чтобы он отчетливо услышал. — Сделай. Это.

Затем, в мгновение ока, Господин отстранился. На его лице появилось нейтральное выражение. Он поправил свой костюм, затем пошел прочь, как будто только что чуть не убил своего лучшего бойца. Ценного бойца, который только что завладел его самым ценным достоянием.

Господин скрылся из виду и покинул мою тренировочную яму, а я, позволив крови стекать по моей груди, повернулся, чтобы продолжить тренировку.

Я не собирался выигрывать этот чемпионат ради своей свободы. Я был уверен, что этого никогда не произойдет.

Нет, я собирался выиграть ради того, чтобы трахнуть мозг Господина. Точно так же, как он любил трахать мой.

И именно так я и сделаю. Потому что я никогда не проигрываю.

Я был гребаным чемпионом.

Даже вкус 152-ой не мог погасить мой огонь.

Глава 7

152

Я забилась в угол, дрожа всем телом от холода, проникающего через решетки камеры. Посмотрела на свое порванное платье и закрыла глаза, представляя, как 901-ый разрывает его на мне голыми руками.

Мои щеки вспыхнули, когда я стала прокручивать в голове события прошлой ночи. Вздрогнула, вспомнив о боли. Смущение накрыло меня при воспоминании о том, как 901-ый кричал о том, чтобы меня забрали обратно, о том, как он кидался на решетку своей — нашей — камеры.

Затем вспомнила, как он оказался рядом со мной на полу, как его лицо изменило свое выражение от гневного до гораздо более доброго, когда он смотрел в мои глаза. Вспомнила также мягкое прикосновение его руки, когда он убирал с моего лица выбившуюся прядь волос. Честно говоря, воспоминания прошлой ночи, то простое прикосновение, тот нежный жест мужчины, такого грубого и жестокого, сохранились в моем сознании.

Я опустила голову на сцепленные руки, когда моему обнаженному телу стало еще холоднее. Посмотрела на матрас, который лежал на полу в другом конце комнаты. Затем, проверив, что охранники у двери в камеру отсутствуют, я поспешила взять простынь, покрывающую матрас. Обернув ее вокруг своего тела, я быстро села обратно.

Когда я проснулась этим утром, то обнаружила, что камера пустая. 901-ый, скорее всего, ушел на тренировку. И я была этому рада. Я напрягала мозг, вспоминая, приходилось ли мне, за исключением Господина, когда-либо сталкиваться с мужчиной на следующее утро после того, как он меня трахал. Я не могла вспомнить, но у меня было ощущение, что 901-ый не пугал меня больше, чем кто-либо. Однако я знала, что сегодня утром мне было бы страшно встретиться с ним лицом к лицу. Мой желудок скрутило, когда я вспомнила, как сильно он сопротивлялся, чтобы доставить мне удовольствие. Но потом в моей памяти всплыл его образ, кончающего в первый раз.