Дальнейший ход событий во многом неясен. Не подлежит сомнению, однако, что непосредственным результатом страшного потрясения, пережитого греческим миром в конце XIII в., был общий упадок микенской культуры на всей его территории. Об этом свидетельствует исчезновение таких важных ее элементов, как монументальная архитектура и тесно связанная с ней монументальная фресковая живопись. По-видимому, единственный из микенских дворцов, не затронутых катастрофой,— дворец в Иолке — (совр. Воло) был разрушен в конце XII в.  Примерно этим же временем датируются и последние следы обитания на акрополях Микен, Тиринфа, Афин. Агония крупнейших микенских цитаделей, таким образом, продолжалась еще около ста лет. Ни в это время, ни поздней ни одной новой постройки этого типа мы во всей Греции уже не находим. Одновременно совершенно сходит на нет высокое искусство микенских ювелиров, резчиков по кости и мастеров; глиптики. В позднемикенских погребениях их изделия почти совсем не встречаются. Керамическое койне, существовавшее до катастрофы конца XIII в. и охватывавшее практически весь-микенский мир, теперь распадается. На смену почти стандартному единообразию орнаментальных форм, отличающих микенскую керамику ПЭIIIВ периода, приходит множество локальных школ вазовой росписи, что, несомненно, указывает на разрыв экономических и культурных связей между отдельными районами Греции. В это же время почти полностью прекращается приток импортных изделий из стран Востока. Начинается длительная культурная изоляция Эгейского бассейна. Вместе с дворцами исчезают и дворцовые архивы. Выходит из употребления и забывается линейное слоговое письмо. Все эти факты говорят о резком снижении жизненного уровня и культуры ахейского населения, уцелевшего в период катастрофы, о крайнем упадке ремесла и торговли, наконец, о распаде микенских дворцовых государств с их сложным бюрократическим аппаратом.

Окончательное изживание, или, может быть, лучше было бы. сказать, перерождение микенской культуры, приходится наконец XII—XI вв. до н. э. или согласно принятой в настоящее-время археологической периодизации на субмикенский период. В это время продолжается и, по-видимому, еще более возрастает отток населения из материковой и островной Греции. Общее число мест, где были сделаны находки керамики и других: предметов, позволяющие предполагать наличие поселений, сокращается до минимума. В Арголиде, например, зафиксировано всего семь таких пунктов, в Мессении шесть, в Аттике четыре, в Беотии два и в Лаконии только один. Характерно, что теперь массовая эмиграция начинается также и в тех районах, которые, по всей вероятности, не были затронуты катастрофой: конца XIII в. и в течение некоторого времени служили приютом для беженцев из зоны разрушений. Сюда относятся, как мы уже говорили, Восточная Аттика, Ахайя, острова Ионического и южной части Эгейского моря. Многие из расположенных в этих местах поселений были покинуты своими обитателями без всяких видимых к тому причин (никаких следов разрушений в этих районах не находят).

Вместе с тем именно в эту глухую пору в развитии материальной культуры Балканской Греции и островов Эгеиды наметились определенные сдвиги, свидетельствующие, как думают многие, о появлении первых, пока еще очень слабых ростков цивилизации нового (эллинского) типа. Так, заметно меняется характер погребений, а вместе с ним, очевидно, и форма заупокойного культа. На смену микенским камерным гробницам-, в которых людей хоронили обычно целыми семьями, приходят теперь так называемые «ящичные» могилы (cist tombs), рассчитанные, как правило, только на одного человека. Ближе к концу СМ периода старый обычай трупоположения во многих местах начинает вытеснять кремация, а вместе с ней появляется и еще один новый способ погребения — в урнах. В это же самое время широко распространяются некоторые новые виды бронзовых изделий, например фибулы в форме лука, и появляются первые образцы железного оружия (в основном, мечи и ножи).