— Поезжай, Бэб, — повторил он.

Пришпорив коня, тот поскакал по равнине.

— Что с ним такое? — спросил Билли Даниэльс. — Что случилось-то?

Майк не спеша развернул лошадь, и все они оказались перед ним на фоне каравана с золотом. Он обвел их любопытным, чуть насмешливым взглядом.

— Просто он решил, что кто-то из вас собирается выстрелить мне в спину. Думает, что вас на это подговорил Бен Стоув. Если так, то незачем терять время.

Его винчестер покоился в чехле, плащ расстегнут, обе руки на виду.

Их было пятеро, они стояли перед ним, развернувшись веером, как колода карт, все тузы и валеты, ни одной шестерки. Крепкие парни, прокладывающие свой нелегкий жизненный путь по суровым диким местам.

Повернувшись к ним лицом, он ждал. «Одно выяснение отношений со всеми разом, — сказал он себе. — На пути к Таппан-Джанкшену у меня будет возможность смотреть только вперед».

Билли Даниэльс положил руки на луку седла.

— Насколько я понимаю, ты сражался с нами и каждому спас жизнь, спустившись тогда по склону. А мог бы и поберечься.

— Он прав! — согласился Эл. — Хоть Бен и платит нам зарплату, но тут другое дело.

— Тебе нужна помощь? — спросил Билли.

— Помощь не нужна… Дайте мне одному поговорить со Стоувом. На станцию мы приедем вместе, а остальное я сам буду решать с Беном и с теми, кто при нем.

— Это справедливо, — заметил Эл. — Я слыхал, что управляющий неплохо владеет револьвером. Хотелось бы посмотреть, чего стоит человек, на которого я работаю.

— Спасибо, ребята. Тогда продолжаем вести караван. Только держитесь подальше от меня и Бена. Если увидите, что женщина попала в беду, протяните ей руку. Помните — она женщина. — Он указал на мулов. — Все это по праву принадлежит ей. В дорогу?

Развернув вороного, он умышленно подставил им спину и легким галопом направился к погружающейся во тьму равнине.

— Вы поняли? — спросил Аркансойер, сплюнув. — Вот это человек!

Шевлин скакал и скакал вперед, остановившись только для того, чтобы снять плащ и привязать его к седлу. Между облаками появились просветы, через которые на землю смотрели звезды. Майк расстегнул чехол, в котором лежал винчестер, и тихонько запел:

Когда я пройду по улицам Ларедо.

Когда я однажды вернусь в Ларедо…

Местный магазин размещался в длинном помещении с низким потолком. Треть прилавка занимала стойка бара. На полках громоздились консервы, стопками лежали джинсы, плащи, рубашки, чуть ниже стояли сапоги. В воздухе витал запах кожи, мануфактуры, крепкого кофе и еще более крепкого плиточного табака. За прилавком сидели Тэг Мюррэй и телеграфист, каждый занятый своим делом.

Рыжий, все еще бледный от нахлобучки, полученной за то, что привез Лайну Теннисон в Таппан, держал в руке стакан с пивом, уставившись на мокрые следы, оставленные на стойке.

Лайна стояла подчеркнуто прямо, с улыбкой глядя на Бена.

— Я не шучу, мистер Стоув, если вы собираетесь увезти мое золото, вам придется приготовиться к неприятностям. Вы будете вынуждены перерезать телеграфные провода и даже вступить в перестрелку. Этот ваш пес, — указала она на Рыжего, — не заметил, что доктор Клэгг, Билли Таунсенд и некоторые другие, включая Вилсона Хойта, уже седлали лошадей, когда мы покидали конюшню.

— Мэм, — резко оборвал ее Стоув, — сядьте и заткнитесь.

— Послушай-ка, Бен… — запротестовал было Тэг.

— И ты заткнись тоже. Рыжий, возьми-ка их на прицел своего дробовика. Если что-то затеют, разряди в них оба ствола, потом заряди дробовик и стреляй снова.