И теперь оставалось одно — ждать. Время словно остановилось. Одни вожди замкнулись в себе, другие курили и рассказывали бесконечные истории.

Были и те, что коротали время за азартными играми. Там и сям в лагере можно было увидеть небольшие группки мужчин, сосредоточенно кидающих сливовые косточки. Раскрашенные кости скользили, подскакивая, по расстеленным шкурам, и немало вещей, поставленных на кон, поменяли владельцев. Игроки, похоже, относились к своему занятию со всей серьезностью. Несмотря на нависшую над ними угрозу уничтожения, воины сосредоточились на игре. Ставки были высоки, подчас все достояние человека зависело от падения сливовых косточек. Увлечение этой азартной игрой было похоже на помешательство.

«А почему бы и нет, — думал Снимающий Голову, проходя между типи. — Может, ни у кого из нас через несколько солнц не будет вовсе никаких вещей. Когда жизнь падает в цене, собственность тем более ничего не стоит».

Но больше всего его угнетал вид женщин, трудолюбиво хлопотавших над шкурами. В результате их долгой нудной работы получаются одежда, одеяла, чехлы для типи. И хотя казалось маловероятным, что кто-нибудь из клана Лошади сможет когда-либо воспользоваться результатом их труда, женщины не прекращали своего занятия. Гордые своей работой, они продолжали тщательно выделывать и выскабливать шкуры.

Другие женщины трудились над шитьем одежд и мокасин, которые никто никогда не наденет.

«Но, — вздохнул молодой вождь, — что поделаешь? Пусть занимаются чем хотят, потому что будущее для них, скорее всего, не наступит».

Он повернул обратно, к типи своей семьи. То, что Снимающий Голову увидел там, ранило его в самое сердце.

Высокий Тростник, поджав ноги, сидела у входа в типи и расшивала замысловатым узором из перьев пару крошечных мокасин. Она продемонстрировала их мужу.

— Это для Орла. Для его Первого Танца, — гордо объявила она.

Первый Танец ребенка, достигшего двух лет, был важным моментом в его жизни. Это был обряд наречения, когда старший родственник выбирал имя, которое ребенок будет носить, пока не вырастет. Самые красивые одежды, самый ухоженный ребенок, самый сложный узор на мокасинах были предметом великой гордости семьи.

И теперь Высокий Тростник вышивала крашеными перьями сложный и красивый узор на поверхности крошечных мокасин. Они наверняка получатся очень красивыми. И Орел мог бы гордо выйти в круг для танца в замечательных одеждах, сшитых умелыми руками его матери.

«Если бы, — тоскливо подумал Снимающий Голову, — если бы не одно „но“.

Для маленького Орла, нежащегося сейчас на одеяле под теплыми лучами весеннего солнышка, никакого Первого Танца не будет.

Ибо к этому времени не будет больше и клана Лошади.

Глава 20

Минуло пять солнц, прежде чем появились первые из вновь прибывших Крушителей Черепов. Их было шесть или семь, и они не тратили время на то, чтобы крутиться вокруг лагеря клана.

Надменный молодой вождь, сверкая боевой раскраской, один подскакал к барьеру на расстояние полета стрелы. Он осадил своего рослого коня. Несколько молодых воинов клана насмешливо заулюлюкали.

Снимающему Голову, однако, не понравилось, как серьезно, по-деловому, тот осматривал изгородь. Этот человек явно привык подчинять обстоятельства своей воле. Он, несомненно, хотел рассмотреть, что они тут устроили.

На следующий день прибыли новые вражеские воины, а через день — еще больше. В течение нескольких солнц подходили небольшие группы Крушителей Черепов, присоединяясь к пришедшим ранее. Они, казалось, не спешат, собираясь дождаться подходящего момента.

Каждое утро горстка всадников, всегда одних и тех же, подъезжала ближе к лагерю и перебрасывалась насмешками и оскорблениями с молодыми воинами клана.