|
Зато бойцы Заставы Вольного Ветра не только смогли отбить нападение, но и остались верны семье Кровавого Копыта. Все, кто мог держать в руках оружие, вызвались сражаться в ту же ночь, когда Бейн попросил у них убежища. Под его началом оказалось две дюжины здоровых, крепких воинов, а также те, кто отчаянно нуждались в боевой подготовке, но которых, в то же время, переполняли энтузиазм и боевой пыл. Многие любили Кэрна, а его сына – уважали и чтили. Не оставалось сомнений, что всякий таурен, который не принадлежал племени Зловещий Тотем и не жил в страхе перед ними, перейдет на сторону Бейна.
Молодой таурен с гордостью носил с собой Страхолом, хотя и никому не рассказал, кто его подарил – Бейн не хотел даже случайно подставить Андуина. Это оружие несколько десятилетий или даже столетий не видело дневного света. По его внешнему виду нельзя было с уверенностью сказать, что его изготовили дворфы, даже несмотря на то что оно казалось маленьким. Практически любое оружие казалось тауренам маленьким. Когда его спрашивали, Бейн просто отвечал: «Эту булаву мне подарил один друг в знак веры в меня и мое дело». Большинство это объяснение вполне удовлетворяло. Они шли вверх по Золотому пути, направляясь к лагерю Таурахо. До них дошли вести из Приюта у Солнечного Камня: тауренам удалось отбить нападение, и они выслали войска навстречу. Бейн шел открыто, посылая решительный сигнал любому шпиону Зловещего Тотема, который мог их увидеть, что захватчиков никто не боится. И действительно, когда армия Бейна покинула зеленый, буйно цветущий Фералас и вошла в земли Тысячи Игл, численность сторонников Кровавого Копыта продолжала расти. Все больше тауренов вступали в их ряды. К ним присоединились несколько троллей, орков, и даже один или два Отрекшихся и син’дорай. Перешедшие на их сторону Отрекшиеся сказали, что оставались в долгу перед тауренами, благодаря которым они некогда смогли стать частью Орды. Остальные в большинстве своем были наемниками. Бейн смог купить их услуги благодаря Джайне, которая дала таурену значительную сумму золотом, источник которого было невозможно проследить. Бейн считал, что навыки наемных бойцов могут оказаться решающими. На дороге показалась фигура, похожая на кодо. Маленькая точка приближалась и увеличивалась, и Бейн наконец узнал в наезднике Песнь Бури. Тот подъехал на своем кодо к молодому вождю, который шел пешком. – Новости хорошие? – спросил Бейн. – Лучше не бывает, – ответил Песнь Бури. – Газлоу согласился предоставить нам все необходимое через четыре дня. И даже не взял всех предложенных денег. Он просил передать тебе, что всегда восхищался Кэрном, и что он поддерживает нас. – Правда? – Бейн удивленно взглянул на него. – Для гоблина это все равно что поклясться в верности. Я этому рад. Хамуул в это время переговаривался со своими товарищами-друидами. Теперь пожилой таурен выступил вперед. – Как ты и предсказывал, они знают, что мы идем. Наши разведчики докладывают, что Громовой Утес готовится к осаде. Хорошие новости заключаются в том, что они собирают все свои ресурсы и воинов там и не собираются нападать на нас по дороге. Бейн кивнул. – Они считают, что Громовой Утес невозможно взять боем, и любое столкновение на дороге приведет к лишним жертвам со стороны Зловещего Тотема. Песнь Бури фыркнул. – Ты бы видел лицо Газлоу, когда он читал наш список. Матриарха и ее последователей ждет очень большой сюрприз. Подкрепление из Приюта у Солнечного Камня было немногочисленным, но, похоже, шли они очень быстро. Когда Бейн приблизился к дороге, которая вела на запад от Южного Золотого пути к Мулгору, войска уже ждали. Молодому таурену стало легче на душе, когда он услышал приветственные крики. Таурены скандировали: – Бейн! Бейн! Бейн! – Прислушайся к ним, – тихо сказал ему Хамуул. |
