«До меня дошли сведения, что ты лишила меня законного права считаться победителем в бою. Кэрн Кровавое Копыто был героем Орды и благородным представителем обычно благородного народа. С гневом и отвращением я узнал, что по твоей вине случайно принес ему погибель вероломным способом.

Подобные методы, вероятно, хорошо служат твоему бесчестному племени отщепенцев и мерзавцам из Альянса, но я их презираю. Я хотел сразиться с Кэрном честно, победить, благодаря собственному мастерству, или проиграть из-за его отсутствия. Теперь я никогда не узнаю, каким был бы исход боя, и клеймо предателя будет преследовать меня до тех пор, пока я не насажу твою голову на кол и не укажу на тебя как на настоящего предателя.

И поэтому… нет. Я не пришлю ни одного храброго сердцем орка, чтобы сражаться в одних рядах с твоим вероломным, гадливым племенем. Твоя победа или поражение теперь в руках вашей Матери-Земли. В любом случае, я с нетерпением жду вестей о твоей кончине.

Ты сама по себе, Магата. Никто не протянет тебе руку. Все презирают тебя, как и всегда. Возможно, даже больше, чем когда-либо. Наслаждайся своим одиночеством».

Рука шаманки затряслась еще на середине письма, сминая часть пергамента. Когда она закончила, то запрокинула голову назад и яростно взревела, потрясая перед собой рукой. Одиночная молния расколола небо, копьем пронзила соломенную крышу и попала в курьера, поразив его насмерть.

Едкий запах горящей плоти заполнил зал. Все присутствующие несколько секунд смотрели на зеленое тело с обугленной черной грудью. Затем двое стражей Утеса, не дожидаясь приказа, подошли, подняли труп и вынесли его наружу.

Магата тяжело дышала и яростно фыркала. Ее руки сжались в кулаки.

– Мудрая старица? – робко и осторожно обратился к ней Рахауро. Он нечасто видел свою госпожу в таком гневе.

Усилием воли Магата взяла себя в руки.

– Похоже, что Гаррош Адский Крик отказывает Зловещему Тотему в какой бы то ни было помощи. – Она не собиралась оскорблять своих соплеменников теми едкими издевками, которыми Гаррош щедро снабдил свое послание.

– Так значит, мы теперь сами по себе? – Рахауро выглядел немного обеспокоенным.

– Да, как и всегда. И, как всегда, мы выстоим. Не переживай, Рахауро. Я предвидела и такую возможность. У меня есть план.

На самом деле, никакого плана не было. Магата была уверена в том, что молодой Адский Крик останется игрушкой в ее руках. А все из-за этой дурацкой «чести», которой орки, да и, по правде говоря, ее собственный народ, были так одержимы. Подобно прячущейся в траве змее она была готова напасть, когда Магата меньше всего этого ожидала. Как жаль, что кор’кронцы так быстро забрали Кровавый Вой. Шаманка даже не успела подойти, чтобы самой стереть с него яд.

И все же ей необходимо было лишь уничтожить Бейна Кровавое Копыто и восстановить в Мулгоре порядок. Тогда таурены успокоятся и примут ее в качестве своего нового вождя. Уже потом, с позиции силы, она посмотрит, не захочет ли Гаррош Адский Крик изменить свое решение.

Но пока что ей было нужно готовиться к неизбежному нападению самозванца.

– Эй, ты все-таки пришел? Хорошо, – послышался голос за его спиной. Таурен повернулся и кивнул Газлоу, гоблину, заправлявшему всем в Кабестане. Тот, поднимаясь по ступенькам, помахал ему рукой. – Не беспокойся. Это мой городишко. Пока ты здесь, ты в безопасности. Как я понимаю, у твоего начальства есть для меня предложение.

Таурен из Зловещего Тотема кивнул:

– Именно так.

Газлоу указал на стол и два стула. Таурен присел, сначала осторожно, а затем, когда почувствовал, что стул выдержит и гораздо больший вес, устроился на нем поудобнее.

– Нам кое-что понадобится.

Газлоу выудил из кармана пиджака небольшой мешочек с травами, а также трубку и, продолжая разговор, принялся набивать ее.