– Я никогда раньше тебе этого не говорил, и очень об этом жалею. Знаешь ли ты, – продолжал орк негромко, – что мне всегда казалось, будто именно ты был сердцем Орды, Кэрн. Ты и таурены. Когда многие другие в Орде жаждали войны и хотели пойти по темному пути, ты прислушался к мудрости своей Матери-Земли и посоветовал нам попытаться пойти другой дорогой, предложить новые идеи. Ты напомнил нам о прощении и сострадании. Ты был нашим сердцем, нашим духовным центром.

Тралл понимал, что, как бы неловко ни прозвучали эти слова, для него пришло время довериться своему сердцу. А оно вело его прочь от Оргриммара, прочь от Орды, к энергичной и горячей молодой шаманке по имени Аггра и к традиционной жизни гордых орков, которых она представляла.

И оно вело его к самому сердцу этого мира.

Тралл закрыл глаза от боли. Ему не хотелось, чтобы это решение оказалось правильным. Было слишком трудно принять его, ведь оно могло вызвать массу потрясений, от которых пострадает слишком много народу. Тралл мог назвать множество хороших, логичных, важных и необходимых причин, по которым ему следовало остаться. И он знал лишь одну причину, по которой стоило уйти, и эта причина была мистической, загадочной и непонятной даже для него самого.

Но это был правильный выбор. Единственный выбор. Подувший ветер мягко потянул его за волосы, и сильнее – за душу. Тралл почувствовал легкое покалывание, а затем вдруг понял, что уже принял решение.

Ему очень ясно дали понять, что нужно делать. Если он продолжит идти по пути вождя, то потерпит неудачу. Существовал лишь один способ, которым он мог спасти Орду… и свой мир.

Он знал, что нужно делать.

Тралл медленно поднялся. Заходящее солнце – Ан’ше, по повериям тауренов, – яркими красками осветило его черную броню. Тралл начал медленно снимать с себя доспех. Сначала орк отстегнул и скинул наплечники. Они упали на мягкую зеленую траву с мелодичным звоном. Потом он стал расстегивать нагрудник. На нем была вмятина от удара, который стоил Оргриму Молоту Рока жизни. Тот удар был трусливым, его нанесли сзади: копье раскололо латы на спине и оставило изнутри вмятину на нагруднике. Тралл приказал починить броню, чтобы ее снова можно было носить.

Одну за другой орк снимал с себя части доспеха Оргрима Молота Рока, доспеха вождя Орды, и почтительно складывал их во все растущую гору. Тралл полез в свой мешок и достал оттуда простые коричневые одеяния, надел их через голову, а затем повесил себе на шею четки. Он вспомнил слова Аггры: «Мы не надеваем на обряд посвящения броню. Посвящение – это перерождение, а не битва. Подобно змее, мы сбрасываем кожу и оставляем того, кем были, в прошлом. К обряду нужно подходить без этого бремени, без ограниченных мыслей и понятий, за которые мы держались. Нам нужно оставаться простыми, чистыми, готовыми общаться со стихиями и понимать их. Мы должны позволить им начертать их мудрость на наших душах».

Тралл снял сапоги и поднялся, вставая босыми зелеными ногами на добрую, твердую землю. Он развел руки в стороны, запрокинул голову и закрыл голубые глаза. Тралл приветствовал сумерки не как вождь в парадном облачении. Ведь он больше не был вождем. Стихии все ему показали. Но, возможно, еще не поздно было действовать. Поэтому орк и решил сложить с себя и броню, и титул вождя, а не дожидаться, когда их у него отнимут. Выбор оставался за ним, и Тралл сделал его свободно и с миром в сердце.

Тралл был шаманом. Теперь на нем лежала ответственность не только за Орду, но и за сам Азерот, а также за стихии, которые взывали к нему о помощи.