– Ночным эльфам, потерявшим надежду, я дарую возможность вновь мечтать. Мечтать и фантазировать, ибо в этом состоит главная надежда на исцеление, выздоровление и рост… – Она собиралась сделать то же, что и другие Аспекты, но внезапно остановилась. Ее голова повернулась к Малфуриону. – А тому, кто идет по пути, который я особенно ценю – моему пути, – я дарую, как и другим друидам, возможность посещать Изумрудный Сон. Там, даже очень глубоко заснув, можно будет пересекать весь мир, учиться у него и черпать в нем силы… чтобы в будущем лучше управлять процветанием Калимдора и следить за его безопасностью.

Малфурион сглотнул, не в силах вымолвить ни слова. Он чувствовал на себе взгляды всех присутствующих, но сильнее всего ощущалось прикосновение Тиранды, преисполненное гордости.

Изера снова посмотрела на древо… и от нее начал исходить зеленый туман. Как и предыдущие, ее подношение коснулось солнечного света, а затем впиталось в древо.

Когда последний туман растворился в почве, собравшиеся почувствовали, как земля содрогается. Малфурион отвел Тиранду на несколько шагов назад, и остальные как по сигналу последовали его примеру. Даже драконы отступили, хотя и не так далеко, как те, кто значительно уступал им в размерах.

И древо начало расти. Оно выросло в два раза, а затем еще в два. Оно поднималось все выше и выше к небесам, до тех пор, пока друид не почувствовал уверенность, что теперь и те, кто находился намного ниже вершины горы, могли увидеть, по крайней мере, его огромную, разрастающуюся крону. Она была настолько массивной, что всю ближайшую местность должна была окутать глухая тень, но каким-то образом солнечный свет продолжал заливать все вокруг, даже озеро.

Корни становились шире, вытягивались все выше и изгибались так, чтобы лучше поддерживать гигантское древо. Они поднялись так высоко, что теперь, казалось, вся утерянная Крепость Черной Ладьи лорда Гребня Ворона могла поместиться под ними… и все же корни – как и все древо – продолжали расти.

Когда рост наконец прекратился, даже драконы выглядели всего лишь птицами, которые могли бы усесться на одну из ветвей и спрятаться в листве.

– Перед вами стоит Нордрассил. Мировое Древо появилось на свет! – нараспев возвестила Аспект Жизни. – Пока оно стоит, пока его чтят, народ ночных эльфов будет процветать! Вы можете измениться, можете пойти разными дорогами, но вы всегда будете неотъемлемой частью Калимдора…

Внезапно позади Малфуриона встал Крас.

– И это древо, чьи корни уходят глубоко в землю, сохранит озеро таким, какое оно есть. Солнце всегда будет частью этого источника. Черные воды не будут течь в нем.

Малфурион почувствовал огромное облегчение. Он взглянул на Тиранду, которая встретила его взгляд с таким выражением лица, что щеки друида запылали. Прежде чем Малфурион осознал, что происходит, она поцеловала его.

– Сколько бы ни продлилось это обещанное нашему народу долгое будущее, – пробормотала его подруга детства, – я хочу встретить его вместе с тобой.

Он почувствовал, как кровь вновь приливает к щекам.

– Как и я, Тиранда.

Малфурион поцеловал ее в ответ, но едва он это сделал, как в его мысли вторглось еще одно лицо. Время ликования еще наступит, новости о дарах Аспектов его народу быстро распространятся, но внезапно для Малфуриона все это перестало иметь значение. Нужно было решить, что делать с Иллиданом.

Тиранда отстранилась, ее губы изогнулись в печальной улыбке.

– Я знаю, что стало причиной твоей внезапной печали. То, что должно быть сделано, будет сделано, Малфурион, но не позволяй его преступлениям разбить тебе сердце.

Слова жрицы придали друиду сил.

– Я не позволю, обещаю тебе.