– Я о таком и мечтать не смел.

– Ставлю задницу, что это не так.

– И она хорошенькая, – сказал Бенц.

– Осторожнее. В наши дни существует такая штука, как сексуальное домогательство.

– Вы знаете об этом, и вам нравится, – сказал он. – К тому же вы начальник.

– Не забывайте об этом. Так что давайте окажем нашей свидетельнице, мисс Бенчет, некоторое доверие. Хорошо? Это странно, и она, возможно, морочит нам голову, но вдруг у нее действительно бывают какие-то видения. Займитесь этим. – Джескил похлопала по дверной коробке и затем вышла.

– Ладно, – тихо пробормотал Бенц. Значит, ему нужно верить во все, что ему говорит Оливия Бенчет? Он должен думать, что она обладает телепатическими способностями. И как же они действуют? У нее связь с убийцей? С жертвой? С домом, где все произошло? Почему она «видит» именно этого убийцу? Почему не остальных? Она исповедовалась этому священнику? Или, может, он исповедовался ей. Что же у них за связь такая, черт возьми? Бенц потянулся и почесал подбородок. Раскрыть разум. Черт. Он не знал, способен ли он на это. Поверить в то, что эта женщина на самом деле «видит» убийства на расстоянии.

Это будет непросто.

Значит, Бенц не верит тебе. И что? Это не удивительно, верно?

Въезжая в Гарден-дистрикт на пути в университет, Оливия крепче сжала руль. Она надеялась, что детектив Бенц поверит ей, почувствует ее отчаяние, но, конечно, он оказался таким же, как и все остальные. Мужчины, с отвращением подумала она, останавливаясь перед въездом на территорию университета и пропуская трамвай. Нет, так не годится. Она становилась еще одной скептически настроенной женщиной. Как и ее мать.

День уже клонился к вечеру, и над близлежащими колледжами Тулейна и Лойолы сгущались тени. Она припарковалась в положенном месте, затем бегом направилась на кафедру психологии. Образы детектива Бенца преследовали ее, но она была полна решимости вычеркнуть из памяти его красивое грубоватое лицо и вообще все мысли об убийстве. По крайней мере, на время. Она поднялась по лестнице к кабинету своего преподавателя, доктора Джереми Лидса, который – какая ирония – являлся бывшим мужем доктора Сэм, психолога с радиостанции «Дабл-Ю-Эс-Эл-Джей». Оливии не нравился преподаватель. Он казался довольно самовлюбленным, но, поскольку он был ее научным руководителем, ей придется терпеть его примерно год.

За столом секретаря никого не было, поэтому она прошла по напоминающему лабиринт коридору и постучала в личный кабинет доктора Лидса. Ответа не последовало. Она постучала еще раз, чувствуя, как побаливают костяшки, которые она поранила утром об терку.

– Доктор Лидс? – произнесла она, услышав шаги из-за угла.

– Оливия! Извините, я опоздал. – Он широко улыбался с извиняющимся видом. Лет сорока пяти, с резкими чертами лица, длинным прямым носом и аккуратно подстриженной бородкой. Он открыл дверь и пропустил Оливию вперед. Его туфли были начищены до блеска, а повседневная куртка выглядела так, словно стоила целое состояние. Когда она вспоминала доктора Лидса, на ум ей приходило словосочетание «одетый с иголочки». Что ж, «одетый с иголочки» и «фальшивый»; была в нем какая-то неискренность. Но она просто чувствовала это и ничего конкретного сказать не могла. – Мне нужно было спуститься в холл поймать своего коллегу доктора Саттера, прежде чем он уйдет. У него здесь неполный рабочий день, а сейчас конец недели, понимаете, поэтому мне повезло, что я смог его выловить.