Агна скривила тонкие губы и одарила таким взглядом… Словом, могла бы сжечь, сожгла.

— На ком только женится мэтр Гилах! — не скрывая пренебрежения, пробурчала она. — На найдёныше без роду, без племени, бесстыжей аки демоническое отродье. И занятия-то — ни одного женского! Хоть дитя-то под сердцем от мэтра носишь или нагуляла где?

Служанка уставилась на меня глазами-буравчиками, а я ясно поняла: вместе мы не уживёмся. Даже полгодика. Даже месяц. Я, конечно, уважала старость, но не настолько, чтобы терпеть унижения. Не верю, будто статус госпожи Гилах заставит Агну воспылать ко мне любовью.

Нет, с одной стороны, я её понимаю. Агна — женщина старой закалки, в летах, то есть принадлежит к самой консервативной группе населения. Я на тихую, смиренную рукодельницу не похожа, а ведь именно так должна выглядеть приличная девица по учению Ио, значит, автоматически блудница и ведьма. Даже если всё не так. Не переубедишь старое поколение, бесполезно.

Но, с другой стороны, чем я виновата в чужих заморочках?

Тут вы можете возразить: ломай, мол, себя в угоду обществу, потому как в чужой монастырь со своим уставом не ходят. Но я не могу и смысла не вижу. Если кому-то нравится красный цвет, пусть его сам и носит, отчего я должна начать его любить?

— Агна, — сказала жёстко, как и положено хозяйке, — ты служанка, если не ошибаюсь?

На «ты» перешла намерено: пусть знает своё место.

Старушка аж покраснела от моей наглости и зашлась в шипящей злобе:

— Да будто не помню, оборванку такую, как на порог к нам заявилась! Мэтра соблазнила, на его деньги польстилась.

— Агна, — взмахом руки прервала поток ругательств и встала, — если кто и польстился на деньги, то мэтр Гилах. Думаешь, на чьи ты сейчас продукты покупаешь? Да если бы не оборванка, как ты изволила меня назвать, Свен так и служил бы цеховым магом, а не получал подарки короля. Так и скажи: ревнуешь, не нравлюсь я тебе.

Служанка захлопала глазами. Похоже, сказанное стало для неё открытием.

Опомнившись, Агна продолжила наступление.

— Да уж как такая понравиться может! Норов кобылий, руками ничего делать не умеет, мэтру перечит. Деньгами попрекает — да постыдилась бы! Полюбовник оставил, а она хвастает! Спуталась там с графёнком каким…

Тут я не выдержала и дала Агне звучную пощёчину.

Слова вырвались сами собой, обидные, хлёсткие.

— Может, это у вас женщины настолько глупые, что деньги только через постель берут и в наследство получают, а у нас женщины на шее у мужиков не сидят, они работают, Агна, и не тряпкой, а головой.

Немного остыв, добавила:

— Я в последний раз это терпела. Ещё раз услышу, уволю. А теперь помоги одеться и что там у вас положено.

Как хорошо, что скоро придёт девочка, которую я наняла в горничные! Иначе, чувствую, осталась бы я без свадебного платья и причёски.

Агна в лучших традициях жанра сплюнула под ноги и пошла жаловаться Свену. Очевидно, надеялась, тот придёт и приструнит нахалку-невесту. Но вышло всё иначе: Агна больше не объявлялась. Я прождала битый час, а потом отправилась выяснять. Заплаканная служанка нашлась на кухне: готовила завтрак.

— Я её рассчитал, к полудню уйдёт, — развеял сомнения Свен. Потягиваясь, он в длинной рубахе стоял на нижней ступеньке лестницы. — Мне склоки дома не нужны. Не в состоянии ужиться с хозяйкой, — путём Ио. А ты давай, поторапливайся, нам ещё службу отстоять.

Помощницы мне нашлись. Пока завтракала — каша сегодня оказалась солёной от слов Агны — подоспела новая служанка. Она же сноровисто, несмотря на юный возраст и хрупкое телосложение, натаскала воды для мытья, обрядила меня в свадебный наряд и уложила волосы в «бараньи» рога.