|
Страна подготовила и сознательно развязала войну с целью осуществить «рывок к мировому господству». Голоса против войны были проигнорированы. Немцев ослепила вера в победу, охватил воинственный порыв и дух национал патриотизма, но запала хватило на полтора года. После окончательного перехода войны в позиционную престиж императора Вильгельма покатился под горку. Он по прежнему пытался изображать сильную личность, а между тем, налицо было полное отсутствие воли, и это безволие усиливалось с каждым днем, вплоть до наступления печального конца. Кайзер стал рассеянным, подписывал приказы, не читая, старался не вникать в суть происходящего. Сложилась рутинная модель поведения императора в качестве Верховного главнокомандующего: поездки на разные фронты, обход выстроенных шеренг, речи, призванные повысить боевой дух солдат, дружеское похлопывание по плечу, награждения. Он ни разу не пытался взять военное командование в свои руки. Наоборот, чем дальше, тем больше армия отбирала у него властные полномочия. Когда страна напрягала все силы, ведя войну на два фронта, Вильгельм II позволял себе работать ежедневно лишь в течение одного часа. Четыре года войны он удовлетворялся одними официальными реляциями, не понимая духа своих войск и настроений немцев. Даже его сын кронпринц Вилли Маленький осознавал, что император не способен выполнять обязанности Верховного главнокомандующего.
В августе 1916 г. монарх отстранил от должности начальника Большого Генерального штаба Эриха фон Фалькенхайна, заменив его фельдмаршалом Паулем фон Гинденбургом, любимцем народа и «спасителем Восточной Пруссии». Вся полнота власти над армией перешла к Гинденбургу и его помощнику генерал квартирмейстеру Эриху Людендорфу, установилась военная диктатура, нацеленная на предельно форсированное военно промышленное производство и подчинение этой задаче всех социально политических отношений. Император уступил ведущие позиции руководству армии, оставив за собой чисто формальную роль. Для него возвышение Гинденбурга Людендорфа означало поражение, «полуотречение». До отречения от престола оставался один шаг. Победителям при Танненберге, образцам прусского милитаризма генерал фельдмаршалу Паулю фон Гинденбургу и генералу Эриху Людендорфу, узурпировавшим гражданскую и военную власть, осталось закрепить успехи внутренней политики на полях сражений, что представлялось делом тоскливым и безысходным. Положение на фронтах медленно, но неуклонно менялось в пользу Антанты. Война потребовала огромных финансовых затрат. Ежедневные расходы на нее выросли с 36 млн. марок весной 1915 г. до 100 млн. марок к 1917. Государственный долг возрос с 5,2 млрд. марок в 1914 г. до 156,4. Все социальные расходы были значительно урезаны, а косвенные налоги возросли почти вдвое. Ушедших на фронт мужчин на производстве заменяли работавшие по 12 часов женщины и подростки. Нехватка сырья и квалифицированной рабочей силы, снижение производительности труда вели к неуклонному снижению выпуска промышленной продукции. Так, по сравнению с довоенным 1913 г., добыча угля упала с 190 млн. тонн до 159, выплавка стали – с 16,9 млн. тонн до 13. В 1916 г. по Германии прокатилась волна антивоенных митингов и демонстраций, прошли массовые выступления рабочих в Берлине, Бремене, Штутгарте. Силы Германии были на исходе. Государство испытывало острейший дефицит сырья и продовольствия. Неурожай картофеля в 1916 г. повлек за собой страшную «брюквенную зиму». Смертность в стране по сравнению с 1913 г. возросла на 32,3 %. Тем не менее, Германия продолжала увеличивать запасы оружия и боеприпасов, готовясь к новым сражениям. Такое положение противоречило заповедям Клаузевица, считавшего, что война – это продолжение дипломатии, и она не должна приобретать самодовлеющий характер. Увы, война в «философии жизни» Людендорфа трактовалась в постдарвинистском смысле, как битва за расовое господство, и имела своих приверженцев на всех уровнях государственной машины рейха. |
