|
И вдруг посреди этого жизнеродного гниения возникает некая форма, нечто организованное и имеющее смысл. Красивое лицо, красивое тело, красивая статуя, красивая фраза… Возможно, красивая жизнь. (Пауза.) А возможно, красивое преступление. (Пауза.) Глядя на вас, я сознаю, что с моей стороны просто безумие — искать Добра, пытаться облечь его в красивые фразы: это всего лишь лицемерие. Мне глубоко плевать на Добро, я люблю только красоту. (Пауза. Он разглядывает ее, слоено лакомство.) И как же зло красиво нынче вечером!
Г-жа Тербуш (в смятении и сердясь на себя за это смятение). Замолчите. Я привыкла к комплиментам попроще. Дидро (на одном дыхании.). Жаль, что мы не встретились раньше. Какой ум! Г-жа Тербуш (снижая тон). Ум, нацеленный на зло. Дидро. Просто — ум. (Восхищенно.) Зло тоже зрелищно, у него свои жесты, своя роскошь, свое воображение, своя чрезмерность, свое великолепие. Нерон был артистом, когда наслаждался зрелищем Рима, пожираемого пламенем. Г-жа Тербуш. Бросьте, я всего лишь мошенница. Дидро. И тем самым вы — артист. (Пауза. Еще более чарующе, тесня ее все дальше.) Я боюсь. Не вас. Того, что я к вам испытываю. У вас когда-нибудь кружилась голова от высоты? Вызывает страх не пустота, нет, мы боимся притяжения этой пустоты, боимся внезапного желания прыгнуть. Головокружение над бездной есть соблазн высший и окончательный. Г-жа Тербуш (пытаясь не поддаваться своему смятению). Не говорите со мною так. Вы должны быть сердиты на меня. Я морочила вас целый день, я сделала вас рогоносцем, дважды, даже трижды рогоносцем. Дидро (приближаясь к ней). Жизнь наставляет нам рога с первого дня. Разве мы отказываемся жить? Г-жа Тербуш (поспешно). Я уезжаю. Дидро. Зачем? Я ведь забрал картины обратно. Г-жа Тербуш. Я снова их украду. (Надевает свой дорожный плащ.) Дидро. Нет. Г-жа Тербуш. Мне надо уехать. Дидро. Вы хотите не уехать, а бежать! Г-жа Тербуш. Вы меня больше не увидите, я покидаю Гранваль, покидаю Францию.
Сцена двадцать четвертая
М-ль Гольбах, г-жа Тербуш, Дидро. М-ль Гольбах открывает дверь и мешает г-же Тербуш пройти. М-ль Гольбах. Нет, я еду с вами. Г-жа Тербуш. Малышка моя, у меня нет средств брать на себя такую обузу. М-ль Гольбах. У меня есть деньги… (Поправляясь.) У отца есть деньги, я их возьму. Г-жа Тербуш. Деньги меня интересуют лишь в том случае, когда я беру их сама. Ты не поняла, моя девочка, что меня занимает не добыча, а само воровство. М-ль Гольбах. Я поеду с вами. Мы будем так счастливы… Г-жа Тербуш. Я могу быть счастлива только за счет других. Пропусти меня. М-ль Гольбах (отстраняясь). Так я вам не нужна? Г-жа Тербуш. Абсолютно. Прощай. Оглушенная, м-ль Гольбах падает в кресло. Г-жа Тербуш. Побереги слезы. Если хочешь поскорее оправиться… (Указывает на Дидро.) Заставь их страдать. Только это и утешает. Г-жа Тербуш выходит. Дидро нагоняет ее в последний момент. Дидро. Еще одна просьба: ответьте на вопрос, который мы сегодня обсуждали. Г-жа Тербуш. Зачем вам это? Дидро. У меня есть ощущение, что на сей раз вы мне скажете правду. Г-жа Тербуш. Конечно. Ведь мне больше незачем вам нравиться. Дидро (смущенно). Относительно мужчин и женщин… (Решаясь.) Во время любви… кто испытывает большее наслаждение? Г-жа Тербуш (не задумываясь). Когда вы чешете себе мизинцем ухо, кто испытывает большее удовольствие? Мизинец или ухо? Дидро (без колебаний). Разумеется, ухо. Г-жа Тербуш. Вот вам и ответ. Прощайте. Она уходит в сумерки парка. Поколебавшись несколько мгновений, м-ль Гольбах бежит за нею. М-ль Гольбах. Анна!… Анна!…
Сцена двадцать пятая
Баронне, Дидро. |
