|
Не раз видел я, как он вытаскивает из бумажника листок и подолгу разглядывает нарисованные на нем забавные фигурки. Однако только через две недели он снова заговорил со мной об этой истории. Когда я собирался уходить, он вдруг остановил меня: - Вам бы лучше остаться дома, Уотсон. - Почему? - Потому что сегодня утром я получил телеграмму от Хилтона Кьюбита. Помните Хилтона Кьюбита и его пляшущих человечков? Он собирается приехать в Лондон в час двадцать. Каждую минуту он может быть здесь. Из его телеграммы я понял, что у него есть какие-то чрезвычайно важные новости. Ждать нам пришлось недолго, так как наш норфолкский сквайр примчался с вокзала прямо к нам. Вид у него был озабоченный и подавленный. Он взглянул на нас усталыми глазами, и лоб его избороздили морщины. - Эта история действует мне на нервы, мистер Холмс, - сказал он, бессильно опускаясь в кресло. - Отвратительное состояние - чувствовать, что ты со всех сторон окружен какими-то неизвестными, невидимыми людьми, которые пытаются вовлечь тебя в какую-то беду, но еще нестерпимее видеть при этом, как изо дня в день постепенно убивают твою жену! Она тает у меня на глазах. - Сказала она вам хоть что-нибудь? - Нет, мистер Холмс, ничего не сказала. Бывают минуты, когда ей, бедняжке, я вижу, очень хочется все мне рассказать, но не хватает решимости. Я пытался помочь ей, но у меня это получалось так неуклюже, что я только отпугивал ее. Она часто заговаривает со мной о том, к какому старинному роду мы принадлежим, как нас уважают во всем графстве, как мы гордимся своей незапятнанной честью, и я всякий раз чувствую, что ей хочется еще что-то прибавить, однако она не договаривает и умолкает. - А вы сами что-нибудь обнаружили? - Я многое обнаружил, мистер Холмс. Я привез вам на исследование целую кучу свеженьких пляшущих человечков. И самое важное, я видел того... - Того, кто нарисовал их? - Да, я видел его за работой. Но позвольте мне все рассказать вам по порядку... Вернувшись от вас, я наследующее же утро нашел новых пляшущих человечков. Они были нарисованы мелом на черной деревянной двери сарая, находящегося возле лужайки; сарай отлично виден из окон нашего дома. Я их всех срисовал. Вот они. Он достал листок бумаги, развернул его и положил на стол. Вот какие иероглифы были изображены на нем: - Превосходно! - сказал Холмс. - Превосходно! Продолжайте, пожалуйста. - Срисовав человечков, я стер их с двери, но два дня спустя на той же двери появилась новая надпись. Вот она: Холмс потер руки и засмеялся от радости. - Наш материал быстро разрастается, - сказал он. - Через три дня на солнечных часах я обнаружил послание, написанное на бумажке. На бумажке лежал камень. Вот она. Как видите, фигурки на ней те же, что и в предыдущем послании. Тогда я решил подстеречь этого рисовальщика. Я взял револьвер и засел у себя в кабинете, из окна которого видны и лужайка и сад. Часа в два ночи, сидя у окна и глядя в залитый лунным светом сад, я услышал у себя за спиной шаги и, обернувшись, увидел свою жену в капоте. |
