|
Очевидно, ее открыли с помощью прочного ножа или стамески, с силой отведя назад язычок замка. В том месте, куда просовывали острие, на дереве остались следы. – А вы не запираетесь изнутри на засов? – спросил он. – Мы никогда не видели в этом необходимости. – Вы держите собаку? – Да, но она сидит на цепи с другой стороны дома. – Когда слуги ложатся спать? – Часов в десять. – Как я понимаю, Уильям тоже в это время обычно был в постели? – Да. – Странно, что именно в эту ночь ему вздумалось не спать. Теперь, мистер Каннингем, я буду вам очень признателен, если вы согласитесь провести нас по дому. Из выложенной каменными плитами передней, от которой в обе стороны отходили кухни, прямо на второй этаж вела деревянная лестница. Она выходила на площадку напротив другой, парадной лестницы, ведущей наверх из холла. От этой площадки тянулся коридор с дверями в гостиную и в спальни, в том числе в спальни мистера Каннингема и его сына. Холмс шел медленно, внимательно изучая планировку дома. Весь его вид говорил о том, что он идет по горячему следу, хотя я не мог представить себе даже отдаленно, чей это след. – Любезный мистер Холмс, – сказал старший Каннингем с ноткой нетерпения в голосе. – Уверяю вас, это совершенно лишнее. Вон моя комната, первая от лестницы, а за ней комната сына. Судите сами: возможно ли, чтобы вор поднялся наверх, не потревожив нас? – Вам бы походить вокруг дома да поискать там свежих следов, – сказал сын с недоброй улыбкой. – И все же разрешите мне еще немного злоупотребить вашим терпением. Я хотел бы, например, посмотреть, как далеко обозревается из окон спален пространство перед домом. Это, насколько я понимаю, комната вашего сына, – он толкнул дверь, – а там, вероятно, туалетная, в которой он сидел и курил, когда поднялась тревога. Куда выходит ее окно? Холмс прошел через спальню, раскрыл дверь в туалетную и обвел комнату взглядом. – Надеюсь, теперь вы удовлетворены? – спросил мистер Каннингем раздраженно. – Благодарю вас. Кажется, я видел все, что хотел. – Ну, если это действительно необходимо, мы можем пройти и в мою комнату. – Если это вас не слишком затруднит. Мировой судья пожал плечами и повел нас в свою спальню, ничем не примечательную комнату с простой мебелью. Когда мы направились к окну, Холмс отстал, и мы с ним оказались позади всех. В ногах кровати стоял квадратный столик с блюдом апельсинов и графином с водой. Проходя мимо, Холмс, к моему несказанному удивлению, вдруг наклонился и прямо перед моим носом нарочно опрокинул все это на пол. Стекло разбилось вдребезги, а фрукты раскатились по всем углам. – Ну и натворили вы дел, Уотсон, – сказал он, нимало не смутившись, – во что вы превратили ковер! Я в растерянности наклонился и стал собирать фрукты, догадываясь, что по какой-то причине мой друг пожелал, чтобы я взял вину на себя. |
