|
- Почему зимой? - удивился генерал. - Ведь пожар-то летний. - Эх ты! А еще сонеты сочиняешь. А кто про "немыслимые зимние грозы" писал? - Ах так! - облегченно вздохнул генерал и стал выбираться из-под кедра, помогая профессору. - Я сам, сам, - ворчал тот в бороду. - Посмотреть надобно! Посмотреть было на что! После того как рванули цепи направленных взрывов, сваленные до того деревья взлетели в воздух и вместе с тучами вырванной земли рухнули на тайгу. Земля стала дыбом. Воздух стал черным, непрозрачным. А линии продолжали рваться одна за другой. И новые стволы с кронами взлетали в черный воздух и ударялись, как о забор, в стену оставшихся на корню деревьев. Некоторые из них не выдерживали удара и валились в глубь тайги. Сама же просека, усыпанная черными комьями земли, походила на вспаханное узкое поле с змеистыми траншеями, в которых взрывались направленные мины. Не осталось на черной полосе и жухлой от жары травы. По обе же стороны просеки стены стоящих на корню деревьев были как бы подперты завалами из штабелей свежесрубленных деревьев, не очищенных от ветвей. - Ну, брат, - разглаживая усы, сказал Знатьев, обращаясь к Хренову. - Верно я сказал. Я всегда верно говорю. Разжалуют тебя в лейтенанты. Так и будет. - Как так? - удивился Хренов. - Вот чудак! Все ему разжевать надобно! В генерал-лейгенанты разжалуют. Понял? Хренов улыбнулся: - Вы же говорили в подполковники. - Ишь чего захотел! Сразу до деда добраться! Так ведь не бывает генерал-подполковников. Только генерал-полковники! - Мне и лейтенанта хватит, лишь бы огонь остановить, - отшучивался Хренов - И ведь без единой пилы, - восхищался профессор. - И топоры не стучали! И трелевочных тракторов не было! Чисто сработано! Только не зазнавайся. Знай, дуракам да новичкам всегда везет. С первого раза получается. А во второй раз непременно что-нибудь помешает. Не выйдет! - Вы же говорили, не выйдет никогда. - Так то ж не я - Чехов! "Письмо к ученому coседу". Зло написано. Тебе бы так сонеты писать. Про тех же "жрецов науки"! - Я постараюсь. - Да уж постарался, вижу. Ты скажи мне, Вася, сколько тебе минут на операцию понадобилось. - По расчету, Иван Степанович, двадцать две. На деле - двадцать пять. Все-таки три минуты опоздания есть. - Вот видишь! - назидательно произнес профессор. - А лесорубам с бензопилами, с тракторами и прочей техникой - по плану двадцать два дня. А на деле - весь летний сезон. Вот так. Перебрасываясь словами, профессор и генерал перебрались через ближний завал и вышли на Новую Просеку. |
