— Вот и Замайло пожаловал. — Посмотрев повнимательнее, добавил: — А с ним его лучшие люди.

И сам сосед, и его дружинники были в доспехах, при оружие, а воевода Клёст приказал своим людям быть в простой одежде, а мечи и прочее убрать в горницу. Надо показать соседу, что его встречают добром. А случись что-то нехорошее… Ну, на худой конец и полено за оружие сойдет, а мечи расхватать — так это мигом.

Замайлу можно было узнать и по возрасту — постарше остальных, на вид дядьке лет сорок-сорок пять, по доспехам — не кожаные, к которым пришиты куски копыт, а почти что панцирь, и по длинному мечу.

Меч был в ножнах, поэтому нельзя было понять — стальной он, или железный? Впрочем, а определишь ли металл издалека? Но Ярослав решил, что меч, скорее всего, тоже выкован из железа, потому что стали он пока здесь не видел. Да и изобрели ли в Бранском княжестве сталь?

В первую очередь приезжие позаботились о своих конях. Не расседлывали, а просто оставили у коновязи, потребовав напоить коней. Значит — гости сегодня же собираются возвращаться назад. Но коли сразу привязали, а не велели конюху и его помощникам вначале выводить лошадей, а уже потом напоить — значит, всадники не неслись, сломя голову, а ехали шагом, а уже при въезде в село наддали, чтобы показать свою удаль. Ярослав, прожив пару недель (или больше?) постепенно начал разбираться и в таких тонкостях, как уход за лошадьми. Он теперь знал, что если лошадь долго неслась во всю прыть, то ей нельзя сразу же давать отдыхать, а нужно вначале «выводить», равно как нельзя сразу же после скачки поить коня, даже если тот этого и хочет.

Да и вообще, лошади, к удивлению парня, оказались более нежными существами, чем он думал. Нет, коней он любил (абстрактно, потому что сам их видел только в цирке, да в кино), но считал, что они могут скакать целыми днями, ни разу не уставать. Но не все так просто.

Замайло и его люди поглядывали на ратников Клеста недоверчиво, пока к ним не вышел Первак. Воевода внимательно осмотрел сына, вроде бы, пересчитал его руки и ноги, но недостачи не нашел. Правда, физиономия сына воеводы еще не полностью пришла в порядок, но багровые кровоподтеки сменились желтизной, а сломанный нос уже зажил. В общем — до свадьбы заживет.

Обнимать сына отец не спешил, да и сам Первак не торопился упасть в отцовские объятия. Ну да, а чего обниматься-то?

А вот с воеводой Клёстом сосед обнялся. Обнялись, похлопали друг дружку по спинам. Потом Клёст сказал:

— Пораньше я тебя ждал.

Замайло только отмахнулся:

— И сам я хотел пораньше приехать, да дела навалились. Из дальних лесов разбойники пожаловали, пытались деревеньку мою ограбить. Но, хвала Перуну, вовремя упредили. Прискакали вовремя, разбойники даже в деревню войти не успели. Вот, пришлось за ними малость погоняться. Двоих дружинников поранили, зато целое гнездо отыскали.

— А что ж ты меня на помощь-то не позвал? — удивленно вскинулся Клёст. — Неужели бы я не помог на соседнем-то деле?

— Позвал бы, но уж слишком быстро они убегали. Пока бы гонца к тебе слал, то да сё, ушли бы. А так, настигли, а по следам и лагерь нашли. Да и разбойников-то немного было — десятка два. Сами справились. Воронам теперь радость — висят.

— Дружинников-то сильно поранили? — заботливо спросил Клёст.

— У одного руку проткнули, но это ничего, а вот у второго глаз стрелой пробит. Знахарь сказал — может, парень и окривеет.

Клёст повздыхал, а потом повел всех — и своих дружинников, и соседа с его людьми на поварню.

Ярослав думал, что в честь приезда гостя Клёст закатит пир — зря они, что ли, воду и дрова таскали? Но здесь всё было гораздо проще и скромнее — кроме пирогов с мясом, на стол выставили кашу, да поднесли всем по кружке кваса.