— Похвальная предосторожность! — одобрил я. — Но если, например, вам придется оставить на некоторое время вашу комнату… тогда что же вы сделаете?..

— Я это предвидел: мой слуга, молодой человек, совершенно мне преданный, будет ждать здесь моего возвращения, сидя на этом чемодане и держа по пистолету в каждой руке…

— Черт побери!.. Не очень-то хорошо будет тому, кто захочет обогатиться за ваш счет, кавалер!..

— Никому не советую пробовать. Но вы, кажется, мне говорили, любезный месье Бенуа, что эта гостиница очень спокойна и пользуется прекрасной репутацией?

— Говорил и готов повторить это… Совет, который я. позволил себе дать вам, происходил от избытка усердия, а также оттого, что я имею правилом лучше предупреждать несчастье, нежели сожалеть о нем.

Тут мы простились, пожимая друг другу руку, как бы для скрепления тесной и искренней дружбы, которую обещали один другому… Вот что я сделал, господа, вот почему считаю себя вправе сказать с некоторой гордостью, как сказал какой-то греческий или римский император, право не знаю: я не потерял даром дня! Любезные товарищи, что вы думаете о моем подвиге?.. Предоставляю вам самим обсудить его…

Когда Бенуа кончил, хорошенькая Эмрода зевнула во всю ширину своего маленького ротика. Человек, которого называли виконтом, начал советоваться с капуцином, с комиссионером и с некоторыми другими членами общества. Это совещание продолжалось минуты три: мнения выражались шепотом. Потом виконт сказал:

— Любезный Бенуа, общество рукоплещет вам вдвойне, вы заслужили это…

— Мне отдают справедливость! — прошептал Бенуа, с выражением законной гордости.

— Мы понимаем как нельзя лучше ваш план… — продолжал виконт.

— И одобряете его?

— Да, только надо условиться в подробностях.

— Они очень просты…

— Не спорю, но надо будет несколько поистратиться.

— Вы наш казначей, возьмите из кассы.

— Как вы спешите!

— Дело надежное…

— Может быть, но, по моему мнению, надежны только те дела, которые сделаны.

— Знаете вы одну пословицу?

— Знаю и много.

— Хорошо, но одна из них более всего согласуется с нашим положением: кто ничем не рискует, тот ничего не получит!..

— Вы правы. Притом я вам сказал: план ваш принят, теперь будем рассуждать о подробностях.

— Охотно.

В эту минуту Эмрода прервала разговор.

— Позвольте мне уйти, — сказала она.

— Ты хочешь нас оставить, капризница?

— У меня есть дела сегодня, очень важные.

— Какое-нибудь свидание, плутовка?

— Может статься, но это вас не касается, а так как я вовсе не нужна вам для исполнения вашего плана…

— Вы ошибаетесь, — перебил Бенуа, — именно вы нужны нам, любезная Эмрода, и даже очень…

— Мне показалось, однако, что в комедии, которую вы приготовитесь разыграть, нет женской роли.

— Это доказывает, что вы дурно меня слушали, малютка…

— Может быть, я спала… или думала о другом. А что же вы говорили?

— Я говорил о моей племяннице, которую должен представить послезавтра кавалеру де ла Транблэ…

— Ну?

— Ну! Кто же будет этой племянницей, если не вы?

— Ах, гадкий человек! — вскричала молодая девушка с очаровательной досадой и очень милым и кокетливым гневом. — Скажите пожалуйста, с какой стати ему вздумалось говорить о своей племяннице!.