– Это очень важно. Совершено новое убийство. Погиб офицер полиции.

– Да, знаю – по новостям передавали. Мне очень жаль… Не кладите трубку, только что вошел Мартин.

Послышался приглушенный разговор, и вскоре из динамика раздался другой голос:

– Детектив Сакс, это Мартин. С сожалением узнал о новом убийстве. Но мистер Стерлинг сейчас находится за пределами здания.

– Мне действительно нужно срочно поговорить с ним.

Секретарь ответил невозмутимо:

– Я передам ему при первой возможности.

– А можно соединить меня с Марком Уиткомом или Томом О'Деем?

– Сейчас попробую.

Мартин снова заговорил после продолжительной паузы:

– Боюсь, Марк тоже отсутствует, а Том на собрании. Я оставил каждому сообщение о том, что вы их спрашивали. Детектив Сакс, у меня звонок на другой линии. Я вынужден закончить нашу беседу. Еще раз примите мои соболезнования по поводу гибели капитана.

– «Вы все, кто от берега к берегу будете год за годом переезжать на пароме, вы чаще в моих размышленьях пребудете, чем то вам могло бы казаться».

У Памелы Уиллоуби, сидящей на скамейке перед панорамой Ист-Ривер, дрогнуло сердце и повлажнели ладони.

Она обернулась назад, на голос Стюарта Эверетта. Мужчина стоял, освещенный косыми лучами солнца, заходящего над Нью-Джерси, – голубая рубашка, джинсы, спортивная куртка, кожаная сумка на плече. Мальчишеское лицо, мягкие каштановые волосы, тонкие губы, готовые раздвинуться в улыбке, которая, впрочем, не так уж часто появляется.

– Привет, – произнесла Пам с невольной радостью в голосе и рассердилась на себя, потому что хотела выглядеть суровой.

– Привет. – Стюарт смотрел на север, в сторону опоры Бруклинского моста.

– Я знаю, откуда эта строчка – из поэмы «На Бруклинской переправе».

Сама же поэма была из книги «Листья травы», шедевра поэтического творчества Уолта Уитмена. После того как Стюарт Эверетт в классе назвал этот сборник стихов своим любимым, Пам купила себе экземпляр дорогого издания. Ей казалось, что теперь между ними возникла какая-то связь.

– В школьной программе ее не было. Но ты все равно прочитала?

Пам хранила молчание.

– Можно, я сяду?

Она кивнула.

Некоторое время сидели, не говоря ни слова. Пам ощущала запах его лосьона после бритья. Наверное, жена купила в подарок.

– Твоя приятельница, по-видимому, все тебе рассказала.

– Именно.

– Она мне понравилась. Я поначалу решил, что мне не избежать ареста.

Хмурое лицо Памелы смягчила улыбка.

Стюарт продолжал:

– Ее можно понять. Ситуация действительно не из приятных. У тебя хорошая защитница.

– Лучше Амелии никого нет.

– Трудно поверить, что она служит в полиции.

«Поэтому полиция устраивает проверки моих друзей. Не так уж плохо было оставаться в неведении, – размышляла Пам. – А когда знаешь слишком много, это полный отстой».

Стюарт взял ее за руку. У Пам возникло желание отдернуть руку, но тут же исчезло.

– Послушай, давай поговорим начистоту.

Пам не хотела смотреть в его карие глаза под припухлыми веками – сейчас это было бы опрометчиво. Ее взгляд блуждал по реке и гавани вдали. Паромы все еще курсировали между берегами, но в основном по воде плыли сухогрузы и частные катера. Пам часто приходила сюда смотреть на реку. Прожив долгое время в глухих лесах Среднего Запада вместе с сумасшедшей мамашей и кучкой правоэкстремистских фанатиков, прячущихся от полиции, девочка привыкла мечтать о реках и морях, о просторе и приволье водной стихии, никогда не стоящей на месте, и эти грезы действовали на нее умиротворяюще.