-  Нормально, - весело сказал он и, махнув рукой, добавил: - Поехали… эй, греки, встречайте солнышко…

    Плавно рванув с места (плавно рванув??? Это интересно как? - Авт.), золотая колесница бога солнца мягко заскользила по проложенным в небе хрустальным рельсам.

    -  Вон он, придурок, уже едет, - сказал Фемистоклюс, указывая пальцем на небо.

    Отобрав у друга кусочек темного стекла, Алкидий, запрокинув голову, взглянул сквозь него на солнце.

    -  Ага, - кивнул он, улыбаясь. - Скоро будет опускаться к морю, пора бы и нам трогать.

    Немного посовещавшись, самые авантюрные греки во всей Аттике спустились к морю, где на якоре стоял корабль их старого знакомца Фиода.

    -  Привет, разбойничья морда, - приветствовал моряка Фемистоклюс, и они с чувством обнялись - Надеюсь, наш договор по-прежнему остается в силе?

    -  О чем речь! - улыбнулся Фиод. - Если бы вы хотели насолить Посейдону, я бы, конечно, отказался, а олимпийцы меня давно уже не страшат.

    Погрузившись на корабль, Алкидий с Фемистоклюсом, внимательно наблюдая за садившимся солнцем, отплыли по направлению к удивительной надводной платформе Гефеста.

    Как оказалось, Фиод плыл в Трою с богатым грузом специй и женских побрякушек, надеясь в данном рейде хорошо подзаработать, особенно если по дороге встретится какой-нибудь другой торговый корабль, который можно будет славно пограбить.

    У гребцов на судне старого моряка был такой зверский вид, что Фемистоклюс с Алкидием невольно посочувствовали встречным торговым суднам.

    -  Мне вся эта олимпийская политика до фени, - развалившись на палубе, вяло разглагольствовал Фиод. - Все эти боги думают только об одном: как бы набить животы да обрюхатить какую-нибудь смертную девку. Моя бы воля, сверг бы их всех с Олимпа и заставил на полях работать, землю пахать там, свиней разводить.

    -  А не боишься вести такие крамольные речи? - усмехнулся Фемистоклюс. - Зевс-то все видит. Старый моряк хмыкнул.

    -  Но ведь вы тоже не боитесь на Олимп рейдом идти? - вопросом на вопрос ответил Фиод. - Причем с откровенно грабительской целью?

    -  Ну, мы это отдельный разговор, - нагло отрезал Фемистоклюс. - Мы и не такое в былые времена проворачивали, тем более что у нас в жилах течет кровь бессмертных.

    -  Да слышал, слышал, - кивнул моряк. - Сатир вас знает, может, и правду говорят. Уж больно вы живучие, подлецы, все вам с рук сходит.

    Алкидий и Фемистоклюс довольно переглянулись.

    А небо тем временем уже темнело, и это говорило о том, что Гелиос проходит на своей огненной колеснице последний рубеж, постепенно спускаясь по хрустальным рельсам к морю.

    -  Ну вот она, платформа эта, - сказал Фиод, указывая на покачивавшуюся на волнах не то доску, не то плот.

    Рядом с платформой на воде болталась привязанная цепью к деревянному колышку небольшая изящная лодка, украшенная золотом.

    Прямо с неба в плавучую доску упирались две терявшиеся в облаках хрустальные колеи, по которым и ходила колесница Гелиоса.

    -  Подплыть ближе не могу. - Фиод сочувственно развел руками. - Уж больно гребцы у меня суеверные, боятся они этого места, рассказывают, будто, когда Гелиос на платформу опускается, вода вокруг вскипает.

    -  А как же акулы? - спросил Алкидий, опасливо заглядывая за борт корабля.

    -  А что акулы? - удивился моряк.