-  А что акулы? - удивился моряк. - Брюхом кверху вареные плавают.

    Алкидий повернулся к рыжебородому приятелю:

    -  И как же мы дальше?

    -  Как дальше? - переспросил Фемистоклюс. - Конечно же вплавь.

    -  ЧТО?!! Там ведь акулы?

    -  Не бойся, друг. - Фемистоклюс похлопал приятеля по плечу. - Акул бояться - на Олимп не ходить.

    Алкидий недоуменно посмотрел на товарища - уж не тронулся ли умом Фемистоклюс?

    -  Все в порядке, - хохотнул Фиод. - Фемистоклюс шутит. Конечно же я одолжу вам лодку.

    Лодка была славная, прочная, хорошо просмоленная. Погрузившись в нее и попрощавшись с Фиодом, друзья не спеша погребли к платформе.

    -  И где же мы здесь спрячемся? - продолжал недоумевать Алкидий. - Ведь Гелиос нас непременно заметит.

    -  А вон видишь деревянный выступ рядом с колеей? - указал Фемистоклюс. - Ну, что-то вроде надстройки, видимо, она служит вместо ступенек.

    Алкидий кивнул:

    -  Вот там мы вместе с лодкой и спрячемся.

    Сказано - сделано.

    Едва друзья спрятались, как небо над морем потемнело, а деревянная платформа на воде завибрировала. Хрустальные колеи покраснели, повеяло жаром.

    -  Едет, - прошептал Фемистоклюс. - Смотри мне, давай без суеверных глупостей.

    Бледный Алкидий неуверенно кивнул.

    Огненная повозка бога солнца тем временем продолжала свой спуск. Вскоре стало возможным расслышать не только гудение вибрировавших хрустальных рельсов, но и гневные ругательства самого Гелиоса.

    -  Да чтоб тебя! - ревел бог солнца. - Проклятая развалюха, никчемное старье.

    Когда колесница Гелиоса, исходя жаром, остановилась наконец на платформе, стало ясно, почему бог солнца так неистово ругался.

    Правый рукав его золотой накидки горел.

    Сбросив с себя накидку, Гелиос выпрыгнул из повозки, держа в руках большое медное ведро. Проворно подбежав к краю платформы, он опустил ведро в воду, а затем, вернувшись, вылил содержимое медной емкости на свою колесницу.

    Колесница зашипела.

    В небо повалил столб густого пара.

    -  Фух! - Гелиос с облегчением вытер рукой взмокший лоб. - Еще одно такое приземление, и Зевсу придется искать другого бога солнца.

    Зашвырнув ведро в остывающую повозку, Гелиос еще с минуту крыл матом ненавистное изделие Гефеста, после чего, забравшись в лодку, поплыл на восток, где располагался его прекрасный дворец. Лодка при этом двигалась сама по себе, с жужжанием выбрасывая из-под дна струю шипящей воды.

    -  Тоже, видимо, изобретение божественного кузнеца Гефеста, - хмыкнул в укрытии Фемистоклюс.

    Колесница, хоть она и называлась колесницей, на самом деле таковой не являлась.

    Во-первых, у нее не было коней, но оно и понятно, зачем они были нужны, если повозка сама двигалась по проложенным в небе прозрачным рельсам.

    Во-вторых, своей формой колесница сильно отличалась от известного прототипа, на котором сражались (то есть по бабам ездили. - Авт.) смертные герои.

    Ее борта были красиво инкрустированы золотом, а вместо колес имелись странные, из непонятного блестящего металла зубчатые шестерни.

    Под самым дном колесницы была прикреплена некая прозрачная сфера, излучавшая мягкий желтый свет.