|
А в родном доме спать-то привычнее. Хоть и поздно уже. — Скорее рано, — усмехнулся я, глянув на часы. В последнее время они с Максом не ладили. Надо будет посоветоваться с Катькой и подыскать другую няню, Работать с детьми — это талант. Его показной заботой и сюсюканьем не заменишь. Хотя агентства предлагают нянь на удивление одинаковых, как голландские помидоры. И выбрать-то не из чего, хоть сколько денег давай. Вызвав такси и как можно вежливее выпроводив пожилую женщину, я взял Макса за руку. — Пойдем спать. — Не хочу, — насупившись, пробурчал он. — Что случилось? — Ничего. Катька спустилась по деревянной лестнице и спросила меня: — Устал? — Не то слово. Я тебе позже все расскажу. Она кивнула и потянула сына за руку, Он не упирался, но ноги переставлял неохотно, Я вздохнул, снял пальто и повесил на вешалку у входа. — Пусть меня Саня уложит, — донесся до меня голос Макса с лестницы. — Он очень устал, — попробовала возразить Катька. — Да мне не трудно. — Я улыбнулся и направился к ним. — Наоборот, отвлекусь немного. Катька благодарно глянула мне в глаза. Не знаю уж почему, обычное ведь дело. Но иногда со всеми такое бывает — начинают вдруг ни с того ни с сего относиться к близким людям особенно. Теплее, чем каждый день. Она поднялась в спальню, а я отвел пацана в детскую. Он уже не сопротивлялся, не хмурился, но с него станется придумать для меня перед сном экзекуцию. — Сань, расскажи мне сказку про солдата! — попросил Макс, когда я его уложил в кровать. Вот оно в чем дело! Понятно. — Давай лучше про спящую красавицу, — нахмурился я. — Она короче. — Про красавицу для девчонок. Ну Сань, я же спать не буду и всех изведу. — Мама тебя изведет тогда по одному месту, — усмехнулся я. — Не, — Макс хитро сощурился и привстал на локте. — Зачем вам конфликты? — Так ты террорист, что ли? Солдат террористу не товарищ. — Не-а, — помотал головой Макс. — Просто на взрослых иногда очень трудно воздействовать. Слово «воздействовать» он произнес не по слогам, но очень старательно, чтобы не запутаться в буквах. Я вспомнил, как Катька огорошила меня известием, что у нее, оказывается, есть сын. Причем совсем большой — девятый год пошел. Понятно, конечно, что при первом знакомстве такими откровениями не делятся, но все же я был немного подавлен. Наверное, в каждом мужчине глубоко сидит дремучий инстинкт, что кормить надо своих детей, а не чужих. Потом я с этим справился, но это была заслуга скорее не моя, а Макса. После истории с Кириллом Катька убедила-таки меня начать книгу о моих странных снах. Ну чтобы во всем разобраться, как она сама говорила. Труд оказался титаническим. Одно дело любительские записи в тетрадке, которые я делал после пробуждения, и совсем другое — книга. Это ведь ответственность не только за себя, но и за других, за тех, кто будет читать. Хотя вру, это я придумывал себе такие отговорки, чтобы увильнуть от Катькиной епитимьи. На самом деле я боялся поднимать пласты собственных страхов, перелопачивать их снова и снова. К тому же месяца через три после того, как те сны прекратились, я уже не очень верил в реальность произошедшего. |
