Императрица справится со всем, кроме обмана, потому что она предпочитает ясность. Она была такой с начала времён.
Он был прав. Даже потерю части руки мне было легче перенести, чем враньё Джека: «У меня нет секретов. За исключением того, как сильно я тебя хочу».
Джек не смутился.
— Правда? Это когда ты рассказал ей про ее мать... не уточняя обстоятельства? Бьюсь об заклад, ты не мог дождаться, чтобы поведать ей об этом.
— Он молчал несколько месяцев, — сказала я, — и заговорил только под моим давлением.
Арик подошёл ко мне.
— Если бы мне пришлось сделать то, что сделал он, — а я бы пошёл на это без колебаний, — Императрица узнала бы об этом от меня, — назидательным тоном Смерть сказал Джеку, — смертный, если за свою долгую жизнь я чему и научился, так это тому, что ложь – проклятие, которое ты сам на себя навлекаешь.
Мои губы раскрылись. В этот момент я вспомнила, почему я начала влюбляться в Арика. Я вздрогнула. Если б только за свою долгую жизнь он понял, что не надо принуждать женщин к сексу.
Словно прочитав мои мысли (хотя я и не почувствовала его в своём сознании), Арик спросил Джека:
— Знаешь, почему она ушла от меня той ночью?
— Чтобы спасти меня!
— Я сказал, что могу запросто освободить тебя, если она ляжет со мной в постель. Я хотел принудить её, но вместо того, чтобы поддаться, она накачала меня ядом и сбежала. Так что если ты считаешь, что я мог заставить эту женщину сделать то, чего она не хочет, то ты ошибаешься в ней, так же, как и я тогда.
Казалось, Джек сейчас сотрёт себе зубы в порошок.
— Ты и об этом мне расскажешь?
— Я не делаю того, чего не мог бы открыто обсудить. Если не можешь говорить о своих поступках, то не совершай их.
Если из Джека, словно живое существо, рвалось бесстрашие, то от Арика исходила жизненная мудрость.
Джек явно не знал, что ответить Арику – непривычная ситуация для проницательного кайджана. Но поскольку обычной его реакцией была холодная ярость, и действовал он соответственно, я должна была остановить это.
— Послушайте, ребята, давайте уже проверим это место? Я очень устала.
Наверное, это прозвучало очень убедительно, потому что Джек кивнул:
— Ouais. Давай, bébé.
В дальнем конце прачечной была дверь. Рядом на крючке висела связка ключей, похожих на старинные ключи тюремщика.
Джек поднял арбалет и щелкнул выключателями.
— Держись позади.
Арик вытащил из ножен один из своих мечей, прикрывая меня собой.
Джек распахнул дверь. Тусклый свет люминесцентных ламп освещал пространство промерзлого гаража.
Я выглянула из-за спины Арика:
— О, боже мой...
Глава 28
Джек опустил арбалет.
— Их здесь человек двадцать.
Полураздетых дрожащих мужчин.
Арик вложил меч обратно в ножны.
— Они не опасны, потому что уже скованны.
Лодыжки пленников были в кандалах.
— Уже? — прошептала я. — Разве мы не собираемся их освободить?
Что Джек, что Арик покачали головой. Такое единодушие, казалось, взбесило обоих.
— То, что их схватили работорговцы, ещё не значит, что они безневинны, — сказал Джек, — это могут быть их конкуренты, убийцы, насильники. И далеко не у всех каннибалов заточены зубы.
Мне и правда не нравилось, как некоторые из них на меня смотрели. А один вообще похотливо провел рукой по промежности. Фу!
Я так долго считала закованных людей априори хорошими, что первым моим необдуманным побуждением было им помочь.
Самый молодой из них обратился к Джеку.
— Меня зовут Родриго Васкес. Франклин послал меня вам навстречу. |