Он снова подошёл ближе и положил руки на стойку по обе стороны от меня.
— Между мужьями и жёнами так было заведено на протяжении тысяч лет. Тогда я решил, что если на нас снизойдет такое благословение, то это только к лучшему.
Потому что его представления о браке и семейной жизни почерпнуты из другой эпохи.
— Ты обвиняешь меня в расчетливости, хотя знаешь, что для того, чтобы что-то просчитывать, я слишком неопытен в этих делах, — его скулы зарделись, — когда я впервые увидел тебя обнажённой в своей постели, то едва мог говорить... не то что строить планы.
Эти слова потушили мою злость. Я вздохнула.
— Я тебе верю.
Опершись рукой о стену позади меня, другой рукой он коснулся моего лица.
— Тогда мы уже начали всё с начала. Мы научимся доверять друг другу.
Джек тоже говорил что-то подобное. Мой взгляд метнулся к двери.
— Восхищаясь твоей преданностью, я одновременно её проклинаю. Если бы не она, ты была бы моей. Сейчас мы лежали бы в кровати и наслаждались поцелуями.
Я положила ладони на закованную в броню грудь Арика, чтобы оттолкнуть его. Мои руки выглядели такими бледными и хрупкими на фоне его пугающих доспехов. Сколько раз я царапала когтями этот металл в отчаянных попытках сбежать?
Наконец он отстранился.
— У смертного есть другая, ради которой он готов рискнуть жизнью.
Он сел за стол.
— Джек не любит Селену.
— Возможно, полюбит, если ты перестанешь давать ему повод надеться на большее. Отпусти его и дай им своё благословение.
От одной мысли об этом у меня сжалось сердце. Воспользовался бы Джек такой возможностью? По крайней мере со временем?
— Когда мы вернемся домой, все будет иначе. Я поделюсь с тобой всем, что знаю об игре. Мы вместе изучим хроники и исторические документы, которые я собрал. Я научу тебя лучше пользоваться своими силами.
— Значит, просто так ты ничего мне не расскажешь?
Он кивнул на свои мечи.
— Я, конечно, могу на словах рассказать тебе, как орудовать мечом, но это не прибавит тебе сил, чтобы его удержать. Каковы твои шансы на победу в настоящем бою без тренировок?
— Я могу рассчитывать не только на тебя. Бабушка тоже может мне помочь. Я уже не говорю о Мэтью. И он ничего не потребует взамен.
По лицу Арика пробежала тень тревоги.
— Императрица, дай ему отдохнуть, — это было сказано таким тоном, что я почувствовала себя неловко...
В этот момент меня напугал щелчок таймера.
Не успела я и глазом моргнуть, как Арик уже стоял рядом и подавал мне руку. Он хотел, чтобы я в одиночку справилась с кровожадными зомби, но предлагал помочь спуститься со стойки?
— Чем я могу быть полезен?
— Поищи вилки и тарелки.
Когда мы сели к столу, я сказала:
— Это, конечно, не дотягивает до роскоши, к которой ты привык.
— В такой изумительной компании все кажется прекрасным.
— Умеешь же ты быть милым — этого у тебя не отнять.
— Labu apetīti. Приятного аппетита, — он первым положил в рот кусочек — я и не ожидал, что это так вкусно.
— Это ты только так говоришь, — я попробовала свою порцию и не смогла сдержать удивления, — действительно вкусно.
Его нежные улыбки, горячая еда и холодное пиво меня немного расслабили. Опустошив свою тарелку, я ощутила сытость и легкое опьянение.
— Я чувствую, что у тебя есть ко мне много вопросов, — казалось, он так же расслаблен, как и я, — так спрашивай.
Однажды он сказал, что в этой жизни я задала вопросов больше, чем во всех предыдущих вместе взятых.
— Почему Мэтью называл тебя Тредичи? Это твоя фамилия?
Я ведь даже не знала фамилии Арика. |