Тамми Террилл посмотрела своими голубыми глазами в прокуренный угол, где, потягивая коктейль «Кровавая Мэри» – такой же красный, как и ее губы, скучала девушка в обтягивающем ярко красном платье.

– Ее? Она вряд ли знает, как что делается.

– Азиатские женщины очень гибкие. Для моей киношки мне нужна акробатка. Там надо изгибаться буквой «зю».

– Это не по моей части. Я предпочитаю миссионерскую позу – лицом к лицу, потом отвернулись друг от друга – и сразу спать. Мне всю жизнь придется вставать рано.

– Ну и что хорошего? – хмыкнул продюсер. – А у меня платят пять грандов  за три дня работы – если это можно назвать работой.

Тамми заморгала. Ведь пять грандов – плата за обучение в течение целого семестра. А она вдобавок занимается по двум специальностям сразу.

– Не пойдет! – услышала Тамми собственный голос. – Если это когда нибудь всплывет, на моей телевизионной карьере придется поставить крест.

– Мы без труда изменим вашу внешность, – обрадовался продюсер, чувствуя, что ему удалось пробить брешь в ее обороне.

– Да неужели? – волнуясь, спросила Тамми.

– Вы будете выглядеть как вон та девица с раскосыми глазами.

Трубочка для коктейля выпала из рук Тамми.

– Вы сделаете из меня японку?

– Легко. Наш гример – настоящий кудесник.

– И меня никто не узнает?

– Мирна Лой начинала с того, что играла восточных женщин. Правда не обнаружилась.

– Да что вы?!

Продюсер сиял как самовар.

– Видите? Вот вам и доказательство.

В следующие два года Тамми Террилл под именем Сузи Судзуки сыграла в десятке фильмов, предназначенных для видеопросмотра только лицам старше восемнадцати лет. Больше всего ей нравился фильм под названием «Необыкновенная оргия», где Тамми хватала злодея за мошонку и швыряла прямо под автомобильный пресс.

В Индианском университете никто ни о чем так и не догадался.

Но когда Тамми закончила курс обучения, все двери почему то захлопывались прямо перед ее носом.

– Что же во мне не так? – простонала Тамми через полгода бесплодных хождений по телестудиям.

– Оглянись вокруг, – сказал ей агент. – Звезда Деборы Норвиль закатилась, а с ней прошло и время дерзких молодых блондинок.

– Как же так? Разве она не знала, что является Надеждой Всех Блондинок?

– Во всяком случае, сейчас в моде азиатские ведущие. Похоже, шансов у тебя нет.

– Моя бабушка по материнской линии на одну восьмую была японкой.

– Как ее фамилия?

– Танака. Во время первой мировой войны она сидела в концентрационном лагере.

– Скорее всего во время второй мировой.

– Какая разница!

– Слушай, Тамми, а как ты смотришь на то, чтобы сменить имя?

– На какое?

– На Тамайо Танака. Дело вполне законное. В вашей семье была такая фамилия, просто до поры до времени скучала без дела. Мы исправим твое резюме, сделаем тебя японо американкой, и ты получишь еще один шанс.

– С такими то волосами и детскими глазами?

– Ну ка, прищурься.

Тамми прищурилась.

– А если теперь прочитать текст?

– Я не могу даже сказать, одна у тебя ноздря или две.

Агент вздохнул.

– Очень жаль. Тогда ты не пройдешь даже в парике.

– Ну да, такое проходило только у Мирны Лой.

Унылое выражение на лице агента сменилось явной заинтересованностью.

– Мирна Лой? Я ее помню. Актриса тридцатых годов, которая сначала играла роли китаянок.