Любил я блеск и стук мечей

         И лица гордые вождей,

         И дружный топот лошадей,

         Когда, волнуясь и гремя,

         Сверкала конница в дыму —

         Визжали ядра… Полно! Я

         Старик. Но – помню – как тюрьму,

         Я ненавидел города;

         И надышаться в те года

         Не мог я воздухом лесов —

         И был я силен и суров,

         И горделив – и сколько мог —

         Я сердце вольное берег.

         МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК

         Дивлюсь я, слушая тебя.

         Как? Неужели ж помнишь ты

         Тревоги молодости?

         СТАРИК

         Я

         Все помню.

         . . . . . . .

         . . . . . . .

         Ты говоришь: любил ли я?

         Понятны мне слова твои…

         Так отвечайте ж за меня,

         Вы, ночи дивные мои!

         Не ты ль сияла надо мной,

         Немая, пышная луна,

         Когда в саду, в тени густой,

         Я ждал и думал: вот она!

         И замирал, и каждый звук

         Ловил, и сердца мерный стук

         Принять – бывало – был готов

         За легкий шум ее шагов…

         И с той поры так много лет

         Прошло; так много, много бед

         Я перенес… но до конца —

         В пустыне – посреди людей —

         Черты любимого лица

         Хранил я в памяти моей…

         Я вижу, вижу пред собой

         Тот образ светлый, молодой…

         Воспоминаний жадный рой

         Теснится в душу… страстно я

         Им отдаюсь… в них ад и рай…

         Но ты послушайся меня:

         До старых лет не доживай.