Микела выпрямила спину и, опершись ладонями о подоконник, сдержанно возразила:

— Я его не перекупала, а просто предложила ему более интересную работу…

— Но не из-за его таланта, а чтобы насолить его шефу, — в тон ей продолжил Бернар.

Микела резко обернулась.

— Чего ты хочешь от меня? — негодующе прокричала она.

— Услышать от тебя правду, — спокойно ответил Бернар. Он аккуратно повесил платье на спинку кресла и, приблизившись к ней, бережно обнял за плечи, прижав к себе. — Я хочу, чтобы ты поделилась со мной своими переживаниями, а не старалась их спрятать от меня. Ведь тебе это все равно не удастся. Я же чувствую, что между тобой и Винченцо что-то произошло… Расскажи мне, что это: ничего не значащая ссора из-за какого-то пустяка или… все гораздо серьезней?

Микела безвольно уронила голову ему на плечо.

— Он меня предал, — еле слышно прошептала она. — Все возвращается… Все, как тогда, три года назад, когда я встретила здесь, в Авиньоне, Франсуа… Все, как в тот день, когда накануне нашей свадьбы он признался мне, что полюбил другую…

Бернар отстранился, внимательно глядя ей в глаза.

— Ну что ты… Этого просто не может быть, — ободряюще проговорил он. — Наверняка ты все это себе придумала. Ты ведь вообще большая выдумщица.

— Повторяю тебе: все возвращается! — запальчиво воскликнула Микела. — Винченцо успел забыть меня за те несколько месяцев, что мы не виделись… У него появилась другая девушка…

— Он сам тебе это сказал? — недоверчиво поинтересовался Бернар.

Микела неопределенно пожала плечами.

Признаться он, конечно, не осмелился, мысленно ответила она. Но его попытки отрицать очевидное выглядели неубедительно.

— А что еще ему оставалось делать? — рассудительно проговорила она вслух.

Бернар сосредоточенно нахмурил брови.

— Прости, я не совсем понял…

— Я догадалась о том, что у него появилась другая, и ему ничего не оставалось, кроме как признаться в этом, — все так же запальчиво слукавила Микела.

— Иными словами, ты просто вынудила его сознаться в том, чего он, возможно, даже сам о себе не подозревал, а теперь обвиняешь его в предательстве… — оторопело уставившись на свою собеседницу, пробормотал Бернар.

— Ах вот как ты истолковал мои слова? — вспылила она. — А еще просил поделиться с тобой переживаниями… — с упреком продолжила она, нервно расхаживая по комнате. — Все вы, мужчины, одинаковые… Вам бы только свалить всю вину на нас, а самим прикинуться невинными жертвами… До сегодняшнего дня я считала, что ты вовсе не такой… Что ты сильный и надежный… Что ты мне настоящий друг… Но теперь вижу, что лишь приписывала тебе все эти качества, как и Винченцо… Что ты ничем не лучше него…

— Микки, не горячись, — примирительно попросил Бернар. — Ты напрасно торопишься записать меня в список врагов. Все эти годы, что мы знакомы с тобой, я всегда желал тебе только добра, и ты это прекрасно знаешь. Возможно, я сказал сейчас не совсем то, что ты ожидала услышать от меня…

— Вернее, совсем не то, — поспешно прервала его Микела. — Потому что ты обвинил меня во всех смертных грехах, вместо того чтобы попытаться понять…

— Ну это уж чересчур, — обиженно протянул Бернар. — Я ни в чем тебя не обвинял. Я только хотел доказать тебе, что ты напрасно обвиняешь Винченцо.