Глава 5. О том, как герой умасливает следователя, задается важными вопросами и замысливает проверить на вшивость главного дятла

В доме Олега на первом этаже имелась комната, предназначенная либо для гимнастических упражнений и прочих подвижных тренировок, либо для проведения массовых мероприятия вроде свадеб или поминок. В обычные дни тут было пустовато, поскольку стоящей у стен мебели не получалось создать комфорт, однако сейчас сюда принесли столы, стулья, разнообразные пироги и прочие вкусности, которыми на Руси традиционно встречают гостей или умасливают начальство. Те же, ради кого сегодня и состоялось собрание самых главных обитателей села «Буряное» в некотором роде подпадали под обе данные категории, так как прибыли разбираться с разбойным налетом лже-осман, при ближайшем рассмотрении оказавшихся ударившимися в бандитизм жителями Возрожденной Российской Империи. Причем не простыми, а состоящими на службе в армии, ведь любой совершеннолетний казак при объявлении войны либо должен был войти в состав вооруженных сил, либо перестать быть собственно казаком, покинув данное сословие, имеющее немало привилегий перед обычными мещанами или тем более крестьянством.

— Как можно выставлять на стол холодец и бутерброды с бужениной? — Насупился священник в черной мантии, которая позвякивала при ходьбе из-за нашитых на ткань пластин брони. Да и висящий на боку служителя церкви шестопер выглядел основательно потерым от частого многолетнего употребления. — День же постный!

— Я атеист, Стефан и Мурат буддисты, — хмыкнул Олег, уминая один из этих бутербродов. Он с самого сорванного вражеским нападением завтрака ничего не ел, ибо было просто некогда, а исповедовать отличную от православию религию или же не молиться кому в Возрожденной Российской Империи не одобрялось, однако же и не запрещалось. Во всяком случае, пока. — Вот насчет Святослава не уверен.

— Дык, я того, сам, стал быть, не уверен, — пригорюнился бывший крестьянин, ныне благодаря мощи своего дара вошедший в когорту аристократов. Пусть даже пока он и считался обладателем всего лишь личного дворянства, однако у Олега не было никаких сомнений: рано или поздно ту планку, после которой автоматически причисляют к потомственным благородным по праву грубой магической силы, его друг обязательно возьмет. Вопрос лишь как быстро. — А потому, дык, дайте мне того… Да, вот всего того осетра!

— Мои комплименты повару, но боюсь нам пора перейти к делам. Вроде бы все просто и понятно, обычная попытка беднеющей части казачьей вольницы удержаться на плаву за счет грабежа удаленной деревеньки. Схваченные на горячем преступники имеют место во вполне достаточном количестве для самого придирчивого суда, и даже охотно соглашаются со своей виной, в надежде избегнуть кнута и дыбы на дознании. — Второй и последний офицер отряда, прибывшего аж из Иркутска на разносящиеся по астралу призывы о помощи, носил на плечах форму подполковника и формально был главным среди двух высоких гостей. В конце-концов, он прилетевшим крейсером командовал, а вот священник был лишь одним из членов экипажа. Пусть даже и докладывающим напрямую церкви и органам государственной безопасности. В данный момент этот аэромант то ли четвертого, то ли пятого ранга с довольной улыбкой запивал вызвавшую неудовольствие духовного лица буженину налитым в блюдечко коньяком. Вообще-то по идее это был чай с коньяком, но доза безалкогольного напитка могла считаться гомеопатической. Хорошего настроения военному, который также должен был провести и предварительное расследование, очевидно придавал тот факт, что работать ему, в общем-то, не пришлось. Последних из подавшихся в лес злодеев успели повязать часов за шесть до прибытия помощи.