Али покачал головой:

, – Все равно куча помех, но я попробую. Капитан Джеллико будет в пределах связи еще два часа. Доложить ему?

И снова Рип оглядел остальных и увидел, как Штотц медленно качает головой.

– Нет, – ответил Рип, уверенный на этот раз, что инстинкт его не подводит. – Только отрази от луны сигнал удачной посадки, и пусть себе рассеивается. Йа его примет. Во всем остальном мы должны считать, что все, что мы говорим, подслушивается. Контакт будем устанавливать лишь в аварийном случае.

– Есть! – ответил Али, щелкая по клавишам. Тау и другие разошлись по своим постам. Рип остался в кресле командира у консоли, глядя на пустой экран интеркома. Али послал запрос и ответа не получил. Время шло медленно; чтобы чем‑нибудь заняться, Али вызвал показания инфракрасных сенсоров с приборов Тау и увидел размытые тени, у которых температура тел вполне укладывалась в человеческие границы. Они были собраны в группы, некоторые из них относительно близко к кораблю. Укрытия для нападения – или убежища?

Но прошел час, за ним другой, и ничего не случилось. Ни связи, ни движения – ничего, кроме медленно слабеющего ветра и тяжелого ливня снаружи.

Рип кое о чем подумал и щелкнул кнопкой интеркома.

– Тау?

– Слушаю, – донесся голос медика из лаборатории.

– Какова дистанция твоих датчиков температуры?

– Только ближайшая окрестность. Но если наши соседи не обманывают мои датчики, то они не движутся.

– Спасибо.

Рип отключился, ощущая непривычную тяжесть в суставах рук. Он случайно напряг пальцы. Интерком мигнул, и Рип его включил. Голос Тау произнес:

– Я настроил датчики как только мог и не нашел никаких признаков корабля.

Из машинного отделения донесся голос Штотца:

– И не должен был, если у них корабль полностью остыл.

– А мы часто бываем полностью остывшими? Даже когда мы садимся на планету на долгую стоянку, мы держим небольшую мощность для жизнеобеспечения, компьютеров и гидропоники.

Тау говорил спокойным и деловым голосом.

– Верно, – ответил Штотц несколько сухо. – Но неплохо учитывать все возможности.

Рип сообразил, что остальные не столько докладывают, сколько напоминают ему о многих аспектах ситуации, которые он мог просмотреть, но никто не хотел говорить об этом прямо. Он ощутил странную смесь благодарности и раздражения – последнее в основном в свой адрес, потому что у него нет того вида знающего и предвидящего все капитана, который был второй натурой Джеллико. Наверное, капитан убедил экипаж в своей непогрешимости сразу, как принял командование. Он вздохнул, ощущая напряженными мышцами шеи непривычный груз тяготения. Протирая глаза, он подумал о словах медика. Мысли его отвлеклись ощущением, что на него кто‑то смотрит. Он повернулся и увидел в проеме люка Дэйна Торсона с усталым и слегка виноватым видом.

– Чего мы так и не узнали, – сказал Дэйн, – так это был ли на борту “Ариадны” полный экипаж, когда ее захватила банда Флиндика. Если они разделились и оставили здесь половину команды, то “Ариадна” могла бы слетать к Бирже с полным грузом и вернуться сюда с припасами за грузом, который уже ждал бы.

Али присвистнул:

– Я не подумал, но ты вполне можешь быть прав, Викинг.

– Звучит осмысленно, – медленно произнес Рип. – Мы провели именно этот корабль с половиной экипажа, и знаем, что это возможно.

– А если так, – сказал Али, лениво барабаня пальцами по консоли, – то мы и есть пираты. По крайней мере так они должны думать. У них должен быть телескоп – если делить команду пополам, то телескоп будет нужен не меньше радиосвязи.