Внезапно вода перестала литься и дверь ванной открылась. Перед ним стояла Жаклин с розовыми щеками, с блестящими волосами и глазами, завернутая в большое белое махровое полотенце. На обнаженных руках поблескивали капли воды.

— Наконец-то ты соизволил проснуться, — произнесла она с улыбкой и подошла, мягко ступая по светлому пушистому ковру.

Все в спальне и смежной с ней ванной было выдержано в светлых с серебром тонах, и Реймонд считал убранство довольно пресным, но Жаклин оно нравилось. Она находила его весьма элегантным.

Он лежал и смотрел, как она присела на пуфик перед туалетным столиком и начала намазывать лицо кремом, вьубрав нужный из целой батареи баночек, скляночек и флакончиков.

Вскоре после свадьбы Реймонд узнал, что его жена крайне серьезно относится к уходу за своей кожей. И не только кожей. Жаклин каждый день посещала тренажерные залы во всех отелях, где они останавливались во время свадебного путешествия. Реймонд предпочитал плаванье, считая его одновременно тонизирующим и расслабляющим. Огромные мышцы его не прельщали, ему просто хотелось оставаться в хорошей форме.

Страсть жены к физическим упражнениям раньше не казалась ему чем-то странным, но после откровений вчерашнего вечера она предстала перед ним в ином свете. Он понял, что Жаклин смотрит на свое тело как на средство, которое позволяет ей добиваться всего, чего она хочет от жизни. Потрясающая внешность — необходимое условие для охоты за богатым мужем.

Реймонд вынужден был признать, что и сам вначале был потрясен фигурой и лицом Жаклин. Может, он такой же поверхностный, как и она? Или просто обычный мужчина, который всегда обращает внимание на хорошенькую особу противоположного пола?

— Я тут подумала, что если проигрыш в карты превращает тебя в первобытного человека, — начала Жаклин, глядя на него в зеркало, — то мне бы искренне хотелось, чтобы ты никогда не выигрывал. Хотя, может, и нет, — немного грустно засмеялась она. — Не думаю, что моя бедная грудь вынесет это. Ты не сможешь прикасаться к ней, по крайней мере, несколько… часов.

Реймонд заскрипел зубами и стал наблюдать, как его жена стала втирать крем в правую грудь. В висках мучительно пульсировала кровь, во рту было сухо, как в пустыне.

— Что мы будем сегодня делать? — продолжала между тем Жаклин, не прекращая поглаживающих движений. — После завтрака, я имею в виду. Надо сказать, выглядишь ты неважно, дорогой.

— Я чувствую себя полной развалиной, — резко ответил он. — И повинна в этом ты.

Она весело рассмеялась.

— Я? Не знаю, стоит ли напоминать, что именно ты был инициатором вчерашних излишеств. Все, чего я хотела, это маленького поцелуя и теплого объятия.

— Это в том-то красном наряде? — насмешливо поинтересовался он. — Ну же, Жаклин, ты получила именно то, на что напрашивалась. Или хочешь сказать, что не испытала удовольствия?

Реймонд внимательно следил за ее реакцией, но она снова рассмеялась. И ему захотелось придушить ее. Так ли уж был не прав, Вудроу?

— Черт, я должен вставать, — проворчал он. — Скоро должен заехать Стреннинг.

Реймонд сразу заметил появившееся на лице жены неудовольствие. Она знает, что Вудроу известно, кто она такая, догадался он.

— Господи, зачем? — спросила она. — И почему ты не сказал мне об этом раньше? Например, прошлой ночью?

Он усмехнулся в ответ.

— У меня как-то не было времени вести с тобой беседы. Мы занимались несколько иными вещами.