Талос набрал координаты на клавиатуре подлокотника и передал ей.

— Доставь нас сюда.

— Трон! — выругалась Октавия, заставив половину мостика вздрогнуть при звуках имперского проклятия. — Вы уверены?

— У нас недостаточно топлива, чтобы продолжить плясать под их дудку, и мы не можем прорвать блокаду. Если нас загоняют, как добычу, я, по крайней мере, могу выбрать место, где дам им бой.

Кирион снова подошел к трону.

— А если они нас там ждут?

Талос долго смотрел на брата, прежде чем ответить.

— Что, по-твоему, я должен сказать, Кирион? Мы сделаем то, что делаем всегда: будем убивать их, пока они не убьют нас.

Когда «Эхо» вошел в варп, Талос отправился повидаться с тем единственным обитателем корабля, с которым должен был — хотя и совсем не желал — повстречаться снова. С мечом в руке он шагал по извилистым коридорам. Мысли пророка были темны, а намерения еще темнее. Он собирался сделать то, что следовало сделать давным-давно.

Огромные двери, ведущие в Зал Раздумий, с грохотом распахнулись перед ним. Адепты низшего уровня посвящения оборачивались, приветствуя пророка, а сервиторы безразлично продолжали заниматься своими делами.

— Ловец Душ, — почтительно поздоровался с ним один из облаченных в мантии жрецов Механикум.

— Меня зовут Талос, — ответил пророк, проходя мимо. — Пожалуйста, используй это имя.

Он ощутил, как на наплечнике сомкнулась чья-то рука, и обернулся к тому, кто решился дотронуться до него. Вряд ли кто-то из техножрецов мог пойти на такое нарушение этикета.

— Талос, — произнес Делтриан, склонив серебристый череп, заменявший ему человеческое лицо. — Ваше присутствие, хотя и не нарушает ни один из кодексов поведения, для меня неожиданно. Во время последней коммуникации мы достигли соглашения, что вас позовут, если будут какие-то изменения в объекте.

Объект, — подумал Талос. — Как оригинально!

— Я помню о нашем соглашении, Делтриан.

Хромированный, закутанный в плащ нечеловек убрал руку с наплечника воина.

— И все же вы являетесь сюда вооруженным и обнажаете клинок в этом священном месте. Проанализировав ваше поведение, я пришел к выводу, что лишь один исход является сколько-нибудь вероятным.

— И какой же именно?

— Что вы пришли сюда, чтобы уничтожить саркофаг и убить покоящегося в нем Малкариона.

— Хорошая догадка.

Отвернувшись, Талос направился к соседнему помещению, где хранился резной саркофаг военного теоретика.

— Подождите.

Талос остановился, но не по приказу Делтриана. Шок заставил его замереть на месте. Пальцы, сжимавшие клинок, дрогнули. Пророк впился взглядом в представшее ему зрелище: декоративный саркофаг был водружен на место, подключен и прикован цепями к керамитовой оболочке дредноута. Голубоватая аура слабого, сфокусированного стазис-поля по-прежнему мерцала вокруг конечностей боевой машины, не давая ей двинуться.

— Зачем ты это сделал? — не оборачиваясь, спросил Талос. — Я не отдавал приказ запустить дредноут.

Поколебавшись, Делтриан ответил:

— Дальнейший ритуал воскрешения требовал установки объекта в священную оболочку.

Талос не знал, что сказать. Ему хотелось спорить, но он понимал, что техножрец вряд ли прислушается к доводам разума. Пророк удивился вдвойне, когда обнаружил, что один из братьев уже пришел в зал до него. Этот воин сидел прислонившись спиной к стене и время от времени лениво нажимал на кнопку активации цепного топора, вслушиваясь в визг зубьев.

— Брат, — приветствовал пророка второй Повелитель Ночи.