Меркуций тянулся к выпавшему из руки болтеру, а Узас все еще стоял на четвереньках, но Кирион засек цель одновременно со вторым выстрелом Талоса. Перед женщиной вырос серебряный полумесяц, отражавший снаряд за снарядом. У пророка ушло несколько драгоценных секунд на то, чтобы глаза смогли приспособиться к такой невероятной скорости, — а затем он понял, что воительница блокирует снаряды клинком своей алебарды.

Однако отразить их все ей не удалось. В черный костяной доспех ударил сокрушительный град, снова отшвырнувший ее назад.

Талос остановился, чтобы перезарядить болтер. Мгновением позже к нему присоединился Кирион. Сжимая разряженные болтеры, оба замерли и уставились на искореженную стену там, где секундой раньше стояла воительница.

Короза грохнулся на пол, нарушив внезапно воцарившуюся тишину.

Кирион медленно повернулся, не веря, что их противнице удалось сбежать. Другие, менее громкие звуки просочились сквозь завесу молчания: натужный хрип Меркуция, мучительные стоны Узаса и шипение остывающих болтерных стволов.

— Я не вижу ее, — передал Кирион по закрытому каналу их Когтя. — И у меня закончились снаряды.

— Как и у меня.

Талос подавил желание проверить, как там Узас и Меркуций. Стоя спина к спине с Кирионом, он тоже медленно поворачивался, не отрывая взгляда от стен.

— Она все еще здесь, — сказал Кирион. — Должна быть здесь.

— Нет.

Талос поднял силовой кулак, указывая на цепочку кровавых пятен. Та вела из зала обратно в туннели.

— Она убегает.

Кирион отшвырнул в сторону свой разряженный штурмовой болтер, не заботясь о его сохранности.

— Нам стоит последовать ее примеру.

Сервиторы ожидали их, по-прежнему храня мертвенное молчание. Талос первым ввалился в комнату и махнул аугметическим рабам, делая знак поспешить на помощь.

— Снимите с меня этот доспех.

— Будет исполнено, — хором пробормотали двенадцать голосов.

— И с меня, — сказал Меркуций.

Избавившись от шлема, воин сплюнул на пол кровь. Она немедленно начала разъедать камень.

— Будет исполнено, — откликнулись остальные сервиторы.

— Поспешите, — передал по воксу Кирион, занявший с Узасом оборонительную позицию у входной арки.

Меркуций, окруженный сервиторами, швырнул ему свой тяжелый болтер. Кирион проверил данные со счетчика боеприпасов на ретинальном дисплее и взял оружие на изготовку. Несмотря на ранение, Узас стоял безмолвно и прямо. Единственным звуком, доносившимся с его стороны, был мерный шум глубокого дыхания. Шлем его практически раскололся, обнажая окровавленное лицо. Расплывчатым взглядом воин пялился в туннель. Туда же смотрели сдвоенные стволы его тяжелого болтера.

— Мне будет не хватать этого доспеха, — сказал Кирион. — Узас и Меркуций живы только благодаря терминаторской броне. Ее копье пронзало обычный доспех так же легко, как нож пронзает плоть.

Меркуций неохотно согласился. Ему с трудом удавалось удерживаться на ногах, и каждое движение вызывало мышечные спазмы, отдающиеся болью в позвоночнике.

— Долго я не протяну, — буркнул он, снова сплевывая скопившуюся во рту кровь.

Механоконечности сервиторов принялись за работу: они сверлили, отвинчивали и отдирали пластины брони. По мере того как с него снимали слой за слоем, Талосу становилось все легче дышать.

— Как и все мы, — ответил он. — Мы спустились сюда не за победой.

Узас при этом хмыкнул, но ничего не сказал.

— Брат? — позвал его Талос по воксу.