– Здесь много симпатичных ресторанчиков с дарами Океаниума. Завтра сходим пообедать перед рейсом. Что еще? У тритонов нет хвостов, на удивление все даже одеты. Я думал, они будут расхаживать в блестящих трусах. И хорошо, что ты их не видишь, вот что я скажу.

– Почему? – живо заинтересовалась я.

– Симпатичные, сволочи, – нехотя буркнул Златокрылый.

Второй раз за день я искренне рассмеялась.

– У нас приличный номер. Двухкомнатный. Но вторая комнатка совсем небольшая: столик, пара кресел, камин. Когда я сюда шел, то приметил шикарный отель под самым куполом, где вместо потолка – водный мир.

– Красиво. – Я вздохнула. – Жаль, что я не могу посмотреть.

Через день-два можно будет снять повязку. Жаль, что Джулиан не решил остаться, чтобы вернуться на Плато, как планировали. Но я ни за что об этом бы не сказала.

– В следующий приезд снимем номер там.

– «Драконьи авиалинии» никогда не оплатят такую роскошь.

– Я же богат.

– Джулиан… в комнате темно?

– Горит пара свечей на столике. А что?

– Лекарь разрешил снять повязку на ночь. Если в комнате будет темно.

– Лучше не надо. Побереги глаза, рыжик. Ничего интересного здесь нет.

– Я хочу посмотреть на тебя и убедиться, что ты на меня не злишься.

Джулиан зашевелился. Я подумала, он хочет потушить свечи, но вместо этого он придвинулся ко мне.

– Я тебе как-нибудь по-другому намекну.

Его губы коснулись моих, сначала в осторожном поцелуе. На секунду отстранились и коснулись снова, превращая поцелуй в откровенную ласку, которая обрушилась на меня целым морем эмоций. Я еще никогда не целовалась так долго, мучительно страстно, словно пытаясь наверстать упущенные годы. В моей жизни вообще было мало поцелуев, и все они принадлежали Златокрылому.

Но вытащил и провернул через мясорубку душу только этот. Или я просто забыла о том, как он целовал меня в ночь перед исчезновением? Но сейчас все было иначе. И я была готова к желанию, которое испытаю, равно как и к тому, что неизбежно последует за поцелуем, после которого с трудом получилось вновь задышать.

Но когда я на ощупь потянулась рукой к его груди, коснувшись кожи, царапнув стальной пресс ногтями, он остановил меня, перехватив руку. И поцелуй закончился, оставив меня в полной растерянности, с разочаровывающей прохладой на влажных губах.

– Ложись спать, рыжик.

– Джулиан…

– Тебе надо отдыхать и выздоравливать.

Он произнес это таким голосом, что я сразу же поняла: момент упущен. Наваждение спало, и от поцелуя остались воспоминания, как и тогда, когда Джулиан пропал. Если он сейчас хотя бы останется – это будет огромная победа.

– Я тебя не понимаю.

– Знаю. Это сложно.

Я опустилась на подушки. Сердце билось слишком быстро, но я пыталась убедить себя, что это лишь потому, что после всего произошедшего слабость – вполне нормально.

– Сначала ты говоришь, что я раздражаю. Потом ссоришься из-за меня с матерью. Потом целуешь меня. Потом пропадаешь. Возвращаешься как ни в чем не бывало, привозишь меня в свой дом. Теперь снова целуешь, но и только. Я что, все еще ребенок?

– Нет, рыжик.

– Тогда прекрати меня так называть!

Раздался тяжелый вздох.

– Я запуталась, Джулиан. И очень устала. Давай не будем играть в странные игры. Многие пары спустя годы после развода пытаются сойтись вновь. Плохое со временем забывается, а хорошего начинает не хватать. Но мы не можем попробовать снова, потому что между нами никогда ничего не было.