|
– Какой сон? – зевнула жена. – Мне снилось, что Тяньчжэнь вернулся. – Думаешь об этом, вот и снится. Чжан Дагэ помолчал, потом снова заговорил: – Мне снилось, что вернулся он такой радостный, а потом пришла Сючжэнь. Скоро каникулы, и она непременно приедет. – Первого июля, осталось несколько дней. – Да, значит, пришла она очень веселая. А потом была свадьба, во дворе свадебный навес, на окнах иероглифы «счастье», пришли друзья и родственники, явился повар, прислали много бутылок фруктовой воды. И знаешь, за кого выходила Сючжэнь? Угадай! – Откуда я знаю? Тебе же снилось. Чжан Дагэ сделал паузу: – За Сяо Чжао! Да, да, за Сяо Чжао! Он – в европейском костюме, с красным цветком на груди, выходит встречать. И вдруг появляются господа У, Цю и Сунь – они курят и смотрят на меня, как на обезьяну в зоопарке, презрительно улыбаясь. Когда я увидел Сяо Чжао, увидел, что они надо мной смеются, сердце чуть не разорвалось. Я оглянулся: Сючжэнь стоит в гостиной, но не в свадебном наряде, а в школьной форме, стоит неподвижно, как кукла на вторых ролях. Я стал искать тебя, бегал, бегал, но не нашел. Помнишь нашу старую рыжую собаку, как она крутилась, когда ее грызли мухи? Так и я. Мне хотелось избить Сяо Чжао, но я не смел поднять руки, ведь ни разу в жизни не дрался. Сяо Чжао улыбается мне, а я стараюсь загородить Сючжэнь, хочу схватить ее и убежать на улицу, но Сяо Чжао запирает дверь. А господин У и все прочие гогочут за спиной. В этот момент кто-то постучал в дверь, и я проснулся. Что бы это могло значить? – Ничего! Разве что Тяньчжэнь скоро вернется. Надо завтра с утра прибрать у него в комнате. – Госпожа Чжан успокаивала мужа, а заодно и себя. – Странный сон. Боюсь я за Сючжэнь. – Ничего с ней не случится! Сдает экзамены, какие у нее могут быть еще дела? – решительно заявила жена, хотя сама не очень в это верила. За пологом назойливо жужжал комар. Прошло много времени, прежде чем Чжан Дагэ снова заговорил: – Ты не спишь? – Нет. Комар мешает. Но мужа не интересовал комар. – А вдруг сон вещий? – Не надо верить снам. Ведь Лао Ли с ним договорился. – Сон не сон, а если такое случится? Лао Ли уже два дня не появляется. – Занят, видно, на службе. – Возможно. Но скажи, что ты будешь делать, если Сяо Чжао потребует Сючжэнь? – Я? Не отдам ее, и все! – А Тяньчжэнь? – Тяньчжэнь… – Госпожа Чжан осеклась. Чжан Дагэ вздохнул и тоже умолк. Супруги думали, а комар жужжал. Первой заговорила жена: – Нельзя отдавать ему нашу девочку. – А сыном можно пожертвовать? – Я тоже люблю сына, но… – Если бы еще он женился по закону… Хотя и это нелегко перенести. – Суждено нам лишиться сына, так и будет, но девочку… – Ты что говоришь? – рассердился Чжан Дагэ. – Суждено, суждено. Видимо, конец мне пришел! Нет! Я зарежу этого выродка, Сяо Чжао! Никогда Чжан Дагэ не произносил такого слова. Убить? Он ни за что не отважится на это. Он вспомнил всю свою жизнь: молодость, женитьбу, друзей, радость рождения детей, успехи на ниве сватовства, свои дома… и беду, обрушившуюся на его голову! Сколько переворотов он пережил, сколько перемен – ничто не свалило его с ног, не повредило его имуществу, даже такое событие, как переименование Пекина в Бэйпин! Когда это произошло, Чжану казалось, что наступил конец света, но это никак не повлияло на его жизнь. А теперь?! Он ничего не понимает, решительно ничего! Сяо Чжао моложе его на двадцать с лишним лет. Он – самолет, а Чжан Дагэ – телега, запряженная мулом. Мулу никогда не угнаться за самолетом и тем более не спастись от бомб, которые не пощадят ни телегу, ни мула. |
