Он опомнился только тогда, когда стив-уолкеры вдруг прыснули наутек, оставляя на тротуаре неподвижные тела своих сотоварищей и на бегу вопя: «Мы еще встретимся с тобой, падаль!»…

Рамиров, скривившись от боли, ощупал пострадавшие места своей головы и повернулся к Джильке, испуганно жавшейся к стене.

Машинально оправляя порванное платье, она как-то странно смотрела на отца.

— С тобой все в порядке? — спросил Ян и шагнул к девушке, чтобы обнять ее, но она молча попятилась — вернее, попыталась попятиться от него, хотя стена не давала ей сделать это.

В этот момент Рамиров с горечью и отчаянием вспомнил, как когда-то вот так же вела себя жена Юля, когда он защитил ее от хулиганов. История повторяется, подумал он. И вовсе не обязательно в виде фарса, какой уж тут фарс… Видно, так мне суждено: спасать дорогих мне женщин и натыкаться на стену из их отчужденного презрения…

— Джилька, — сказал он и все-таки обнял скованные мелкой дрожью плечи дочери. — Теперь ты поняла, почему я не могу, не имею права любить твою маму? До тех пор, пока во мне сидит… э т о… я недостоин вас обеих…

Джилька уткнулась лицом в его грудь и наконец-то заплакала.

— Какой же ты у меня дурачок, па, — выдавила она сквозь слезы.

И стена, начавшая было вырастать между ними в этот вечер, сразу рухнула.

РЕТРОСПЕКТИВА-2. ВСТРЕЧА В БАНКЕ

Очередь к стойке двигалась с такой скоростью, что Рамиров успел досконально изучить все рекламные щиты на стенах. Он уже в тысячный раз проклял себя за то, что тащился в банк по жаре через весь город. Но добывать деньги надо было обязательно, во избежание трений с хозяйкой пансиона.

Наконец, подошел его черед сунуть в заветное окошечко стойки голову.

— Слушаю вас, сэр, — заученно улыбнулся приторно-вежливый клерк, сидевший за толстым — видимо, пуленепробиваемым — стеклом.

— Посмотрите, пожалуйста, — Рамиров протянул клерку свою книжку ветерана Пандуха. Ян всегда терялся в подобных ситуациях, потому что, с его точки зрения, попытки получить от властей какие-либо — пусть даже законно причитающиеся — деньги, здорово смахивали на попрошайничество. — Понимаете… там должны были перевести… ежеквартальное пособие…

Но клерк уже не внимал, пощелкивая клавиатурой мощного банковского турбо-компьютера. Потом, все так же бесстрастно улыбаясь в пространство, осведомился:

— Вы имеете в виду пособие ветерану войны, сэр?

— Да, да, — торопливо согласился Рамиров. — Вот именно…

Молодой человек за окошечком вежливо проговорил:

— Извините, сэр, но с этого месяца выплата данного пособия прекращена. Весьма сожалею.

— То есть как?.. — не понял Рамиров. — Но почему?

Клерк был галантен до конца. Он явно подражал безупречно корректным, холеным героям телерекламы.

— Наш банк только исполняет решения правительства, сэр, а именно такое решение было принято в прошлом месяце. Если оно вас не устраивает — советую обратиться в Министерство социального обеспечения, сэр… Слушаю вас, мадам? — этот вопрос был предназначен женщине, стоявшей за Рамировым, и явно не допускал возможности дальнейшего продолжения диалога.