Таня уже ждала их дома и, едва открыв дверь, принялась счастливо щебетать:

— Здравствуйте, Катерина Сергеевна, привет, малявочка. Я так без вас соскучилась! Представляете, прихожу я вчера домой, а мама... — Она вдруг осеклась на полуслове, увидев помертвевшее лицо хозяйки.

Катерина молча прошла в спальню и легла на кровать, сжавшись комочком. Ее опять трясло в ознобе, но слезы все не шли. «Как же так? Как это могло случиться? А может, я все придумала — мало ли у нее могло быть женатых одноклассников. Темноволосых и с зелеными глазами». А выпускная фотография? Что толку — она точно знала, что этот ребенок — сын ее мужа. Значит, он встречался с этой женщиной, спал с ней, целовал ее...

Но как это могло быть? Он не умеет врать, по крайней мере, она всегда была в этом уверена. Почему же ничего не заметила? Она села в кровати и стала торопливо подсчитывать: мальчику почти два плюс девять месяцев... Когда же это было? И вдруг ее осенило — приблизительно в это время она с Настей попала в больницу. Диагноз индифферентного врача «неотложки» — «сальмонеллез» — вызвал у родителей шок. Откуда? Он равнодушно пожал плечами. Яйца на рынке покупали? Кроме того, Москва полна бомжами и беженцами, ребенок тянет руки в рот — что же вы хотите. Надо ехать в больницу — девочка сильно обезвожена, и нужно колоть антибиотики, сделать анализы. Катерина заметалась по квартире, собирая вещи. Муж сидел с Настей на руках — последние несколько дней они вообще не спускали девочку с рук, но той становилось все хуже. Потом Катерину с дочкой погрузили в «неотложку», а Александр поехал следом на своей машине.

Катерина оказалась в больнице второй раз в жизни. Первый раз она побывала в роддоме, но там было не так страшно — отделение платное, детки лежали вместе с мамами, персонал был приветлив, да и выписали ее через пару дней. Сейчас все оказалось по-другому. Огромное здание с гулкими коридорами, боксы приемного покоя и направление в инфекционное отделение. Новые боксы — с прозрачными стенами. Сестра, которая "привела Катерину в палату, ткнула пальцем в тумбочку: там правила. Звоните, если что.

Молодая женщина с тоской огляделась. Детская кроватка, рядом взрослая койка, казенное белье, серые полотенца. Она положила Настю на кровать, достала из сумки несколько игрушек. Сестра в приемном покое равнодушно посоветовала игрушки не брать — обратно не вернем, их стерилизовать надо. Катерина пообещала просто выбросить зверей и куклу, тогда тетка пожала плечами — как хотите.

Еще у Катерины был с собой мобильный, бутылка воды, памперсы и кое-что из одежды. Настю несло непрерывно, а практически любая еда вызывала рвоту. Она разложила вещи, со вздохом призналась себе, что палате не удалось придать жилой вид, и попыталась напоить девочку — врач скорой сказал, что надо пить как можно больше, а еще лучше поддержать обезвоженный организм капельницей.

И тут Катерина с ужасом поняла, что не взяла чашку. Господи, надо же быть такой дурой! Она пошла к двери бокса, дернула ручку — заперто. Не поверив самой себе, она изо всех сил нажала плечом — никакого эффекта. Катерина всматривалась сквозь стекло двери — в оба конца уходил бесконечный и абсолютно пустой коридор. Она обернулась — Настя лежала на кровати — маленькое тельце, неровное дыхание, тонкие ручки и бледная до синевы кожа. И тогда женщине в первый раз стало страшно. Она вдруг поняла, что сейчас вечер и врача, видимо, не будет до утра. Что никто не станет торопиться делать анализы и назначать жизненно необходимые ребенку антибиотики. Вы смотрели сериал «Скорая помощь» по телевизору? Человека привозят в приемный покой, врач осматривает его, назначает необходимые анализы и какую-то поддерживающую терапию.