Неожиданно зазвонил телефон.

Полковник Иванов поднял трубку.

Докладывал лейтенант Алексей Сурков, бывший за старшего в группе наружного наблюдения.

– Андрей Андреевич… – Лейтенант замялся. – Тут у нас такая ситуация. Только что выяснилось, что любовницу нашего фигуранта… Ну, Наталью Пригорницкую… Вроде бы ее как бы похитили!

– Кто? – рявкнул полковник.

– Пока неизвестно. Только источник доложил, что Дао‑сову позвонили и стрелку забили. Он в шесть поедет с похитителями перетирать все дела. Каковы будут наши действия? Вмешаться? Или посмотреть, что там дальше будет?

– О Господи! – Полковник растерялся. – Вам же светиться нельзя! Нет, никаких вмешательств. Понаблюдать и доложить. Кто, где, сколько их… Прибор для направленного подслушивания имеется?

– Имеется, – совсем по‑граждански отозвался Сурков.

– Я у себя, связь будем держать по рации. Я на ваш канал перейду. Держите меня в курсе происходящего. Все ясно?

– Так точно! – теперь уже уставной формулой отрубил лейтенант Сурков,

Полковник Иванов сел в кресло, вытирая носовым платком выступившую на висках испарину. Больше всего ему сейчас хотелось, чтобы рапорт лейтенанта Суркова оказался ошибочным. Он посмотрел на трубку телефона. Надо было позвонить и доложить о случившемся сразу обоим кандидатам. Или все‑таки кому‑нибудь одному? А может быть, докладывать пока вообще не стоило? Есть ведь такая служебная примета – не торопись о неприятностях докладывать начальству, во всем будешь виноват именно ты. Да, скорее всего лучше выждать немного, авось все само и утрясется. А если не утрясется? Вот тогда и надо докладывать.

Тем более что сам ты пока ничего не знаешь. Вдруг это похищение организовано мэром или, что хуже, самим губернатором? Все может быть в этом мире. Очень уж они вьются вокруг этого Даосова. Как мухи над сладким.

А Даосову в это время снова звонили по телефону.

Кто‑то дышал в трубку и отвратительно хихикал.

– Мужик, тебе баба нужна?

Даосов молчал. «Вот тебе и сходила погулять» – неожиданно подумал он.

– Ладно, орелик, – сказал все тот же гадкий голос. – Договориться всегда можно. Подгребай на набережную к шести часикам. Куда‑куда? В кафе «Ани». Там еще армянин, который тебя тещу в березку просил вселить, директорствует. Вспоминаешь? Вот и славненько. Шкатулочку свою прихвати.

– А как я вас узнаю? – хрипло спросил Борис Романович.

Собеседник хихикнул.

– А тебе нас не надо угадывать, – сказал он. – Мы сами тебя угадаем!

«Это – мэр! – положив трубку, злобно подумал Даосов. – Кому еще мои души были нужны? Только ему. С‑сволочь! Знал бы, что ты на подобные вещи способен, я бы твоему сыну устроил! Я бы в него такое подсадил!»

Одна только мысль о том, что Наталья сейчас сидит в каком‑нибудь подвале, приводила Даосова в бешенство. Попадись ему сейчас Валерий Яковлевич Брюсов, плохо бы тому пришлось. Но Валерия Яковлевича рядом не было, а до шести еще оставалось три часа.

Борис Романович пометался по кабинету. Медленно к нему возвращалась способность соображать.

– Леночка? – Он выглянул за дверь.

Елена Владимировна читала какой‑то толстый литературный журнал. В другое время Борис Романович от души бы порадовался за компаньонку, но сейчас только спросил:

– Скажи, солнышко, наш телефон определил, откуда был последний звонок?

– Определил, Борис Романович, – сказала девушка и, положив журнал на стол, продиктовала номер: – 34‑11‑32.

Телефон этот показался Даосову странно знакомым.