Фудир задумался, к кому бы подойти, и выбор пал на маленького человечка с крысиным лицом, который сидел на корточках на противоположной стороне площади, судя по всему, ничем особо не занятый. В любой толпе у Совета Семерых имелись глаза и уши, и искушенный человек умел их определять. Но он вдруг засомневался. Человечек с крысиным лицом наверняка был вооружен и недружелюбно настроен к чужакам. И кто знает, как Семеро примут его после стольких лет? Была ли у Закутка Йенлуши своя улица с известняковыми ямами для ритуального сожжения, которая делала Закуток Иеговы столь опасным местом для непрошеных гостей? За долгие годы бездействия его навыки убеждения и обращения с ножом могли и заржаветь. Если его постигнет неудача, что ждет Мéарану?
«Что за чертова трусость?» — зло спросил Силач. Нога Фудира дернулась, словно пытаясь сделать шаг.
«Тот, кто сомневается, — покойник». И это вдвойне верно для тех, кто сомневается в терранском Закутке.
«Товарищи? Предлагаю выйти из ступора», — предложил Ищейка.
«Нет, — сказал Внутренний Ребенок. — Нет-нет-нет-нет-нет…»
— Донован? — шепнул Фудир. — Мне не помешала бы помощь.
— Все ради того, чтобы оставаться притаившейся уткой, — заметил Донован, — верно, голоса?
«В движущуюся цель сложнее попасть…»
Фудир подошел к фонтану неуверенной походкой, которую можно было бы списать на хромоногость. Болтовня и веселье продолжались, как и прежде, но теперь за ним следило два десятка пар глаз.
«Жребий брошен, — объявил Ищейка. — Или, как сказал Цезарь, aléa iacta est».
«На самом деле Цезарь сказал это по-гречески, цитатой из драмы Менандра: „Aveppitpdco Kppç“». Педант. Кто же еще?
«Заткнись. Заткнись-заткнись-заткнись…»
Фудир уставился на фонтан. Человечек с крысиным лицом притворился, что не заметил его, и продолжил ничего не делать с еще большим усердием. Фудир потянулся и будто бы невзначай подал знак правой рукой. Человечек с крысиным лицом вертел в пальцах палочку. Заметив знак, он выронил ее, быстро подобрал и показал ответный жест.
Терранское Братство не было объявлено вне закона на территории Лиги Периферии, в отличие от Конфедерации, но предпочитало не привлекать к себе излишнего внимания. С одной стороны, агенты Конфедерации, будучи не на задании, могли согласиться на пару заказных убийств, а некоторые терране искренне симпатизировали Конфедерации, даже невзирая на то что Старая Терра была у нее в заложниках. С другой стороны, время от времени правительства Лиги решали проводить политику «разрядки» и начинали гонения на Братство, чтобы выслужиться перед ‘федами.
Тайные сигналы не остались незамеченными на площади, и одна из девушек неодобрительно поджала губы. Среди тер-ран существовала и третья фракция, притом далеко не маленькая, которая считала, что потерянное не вернуть. Они еще верили в Терру, иначе перестали бы быть терранами, но они верили в идеальную Терру, Терру из снов, «Град на холме», к которому всегда следовало стремиться и куда они попадут после смерти. Сама мысль о том, что они в реальности могут вернуться на Терру, казалась им греховной. Для них Конфедерация не была ни другом, ни врагом, но чем-то не стоящим внимания.
Человечек с крысиным лицом встал, прошелся по площади и нырнул в зазор между одноэтажной плетеной хижиной, в которой продавались хендифоны, и открытым навесом, где обнаженный мужчина в сварочной маске ремонтировал грузовик. Чуть повременив, Фудир последовал за ним.
Но стоило свернуть в проулок за салоном связи, как его схватили грубые руки, на голову набросили холщовый мешок. Шелковистый Голос захныкал, Внутренний Ребенок в панике закричал. |